Анна Политова - МУАР

В 1941 году Николай Степанович был определен в 289-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, попал на Ленинградский фронт, в блокаду. В 1943 году получил ранение, лечился в госпитале. Пятого августа того же года награжден медалью «За оборону Ленинграда». После возвращения с фронта чувствовал себя неважно, здоровье было подорвано, как вспоминали родственники: «осталась одна кожа да кости». Стал работать бухгалтером да растить детей.

Люся с детства отличалась характером боевым. Никто ей был не указ. Настоящая задира, нисколько не уступала братьям, была даже более норовиста. Мария Николаевна говорила: «Вся в нашу породу, в Шлоповых». Как и мать, с детства Людмила была приучена ко всякой домашней работе. Жили по-простому, заработки были небольшие. Люся помогала маме шить. За работой Мария Николаевна рассказывала о своей жизни в Пучкоме, о том, какие они водили с сестрами хороводы, как выходили в парчовых нарядных сарафанах, с разноцветными лентами, вплетенными в тугие косы, в городских ботиках. Баловал нарядами своих дочерей купец Шлопов. За воспоминаниями заводила Мария Николаевна песни зырянские, долгие, горестные, или пересказывала памятное из книг, которые отец читал когда-то вслух по большим церковным праздникам. Был Шлопов Николай Никитич человек верующий и детей своих так воспитывал. «Все от Бога», – говорил он. Даже новую власть приветствовал, молился за нее. Хотя и не вступил в колхоз, оставался единоличником. Много рассказывал Николай Никитич детям о житии святых, как разумный человек, знал и верил, что есть нечто высшее, бесконечное. Оттого и Мария Николаевна воспитывала в своих детях веру в Бога, в чем муж, Николай Степанович, всегда ее поддерживал. Даже спустя много лет, в лесном поселке, в котором никогда не было церкви, Люся, уже замужняя, будет каждый вечер молиться перед маленькими иконками, стоящими в шкафу в доме номер пять по улице Октябрьской.

А между тем пришло время учебы в школе, но в Стеклянке ее не было, потому ходить приходилось за восемь километров в Вохтогу. Люся ничего не боялась – маленькая росточком, шустрая, в любую погоду бежала в школу. Учиться она любила. А особенно – читать. Из-за парты ее первое время вообще видно не было. Учителя с улыбкой подкладывали ей подушечку на скамейку. Одноклассники дразнили за маленький рост. Но Люся в обиду себя не давала, любому парню могла накостылять, чем вызывала у них уважение и интерес к себе. А те, кто посмелее, провожали до дома, носили портфель.

Русые кудряшки, курносый нос, зеленые глазищи и ямочка на подбородке. Люся росла девчонкой видной. Но никого к себе не подпускала. Была очень требовательна к себе и к другим. Говорила всегда прямо, что думала, смотрела в глаза смело, цепко. Не выносила лени, пьянства и безделья. Сама в рот капли спиртного не брала и братьев за это осуждала.

После школы Люся поступила в Вологодский ветеринарный техникум. И на последнем курсе случилось то, чего сама не ожидала. Влюбилась. По происхождению он был немец, и совсем не похож на деревенских парней. Умел ухаживать, был начитанный, интересный. Узнав про увлечение Люси, Мария Николаевна очень разгневалась, да и Николай Степанович, конечно, не поддержал. Люся перечить родителям на этот раз не стала, так как случай был особенный, и к немцам отношение было настороженное. Да и подошло время распределения, ее направили работать в деревню Анисимово Великоустюгского района Вологодской области. Она и поехала, пытаясь спрятаться от переполняющего чувства, чтобы никогда о нем больше не вспоминать…

Деревня Анисимово расположилась вблизи реки Стрельна. Ее правый берег именно в этом месте гулял: то высокий и холмистый, с крутыми обрывами, то пологий и заболоченный. Так и разделилась деревня на две большие части: высокую и низкую. Верхнее Анисимово было административным центром Стреленского сельского поселения. Оно включало тринадцать населенных пунктов, в том числе и Нижнее Анисимово.

Красота вокруг была особенная, удивительная своим многообразием. Бесконечные поля сменялись березовыми рощицами и молодыми ельниками. За болотистыми низинками – крутые холмы и угоры. В местах, где берега высоко вздымались над Стрельной, прорисовывались идеально ровные линии напластований, различных по цвету и толщине. Они этакими песчаными исполинами вздымались над рекой. На отмелях вода была настолько прозрачной, что в солнечный день можно было разглядеть тени рыбок на дне.