Светлана Баш - У детей свои проблемы

…

По школе стало невозможно ходить: то тут, то там изо всех углов и заначек сыпались бумажки – я даже не стал их разворачивать, просто собирал и выкидывал. Я поставил себе цель: мы обязательно познакомимся с той девчонкой, но не сейчас. Я должен окончить школу инкогнито, и вот когда я уже покину стены моей альма-матер, тогда всё и случится.

Я ответственно подошёл к заполнению учебника за одиннадцатый класс, потому что и мне, и моей подруге предстояло сдавать экзамены, а это очень важно.

Я закончил школу и поступил в университет в соседнем городе, и так как учёба моя предполагала, что я буду далеко от дома, то знакомство я отложил на конец года, чтобы летом уже увидеться: я спланировал все заранее и оставил нужные координаты в книгах.

В общем, моя жизнь превратилась в сплошное ожидание лета.

…

После зимней сессии я наконец-то вернулся в свой город. Я планировал провести праздники с семьёй, а на остатке каникул встретиться со своими немногочисленными друзьями и знакомыми.

В один из последних вечеров ко мне в друзья «постучалась» девушка. Я добавил её, мы начали общаться. Через некоторое время она попросила посоветовать, что послушать. Я как раз слушал песню FOB-27, её же и скинул.

После её ответа мои уши загорелись как тогда, в десятом классе.

– Первый, я тебя нашла…

Люди, которые имеют что-то, чем бы это ни было, порой совсем не ценят этого. Многие из нас принимают то, что у них есть, как должное. Вот и я имела всё, но при этом ещё и имела наглость жаловаться на жизнь.

Я училась в четвертом классе, и у меня было всё. Были друзья, крыша над головой, а самое главное – семья. Мои родители любили меня, а также они, конечно, любили друг друга, как без этого. Это была любовь на века…

Как любила вспоминать мама, они с папой познакомились ещё в школе и, бывало, до сих пор вели себя как влюблённые подростки.

На тот момент я училась в одесской школе №17, говорила на украинском и русском, а дополнительным языком на занятиях с репетитором изучала французский, чтобы с пятого класса учить его в школе. Мама посчитала, что лишняя подготовка мне не помешает. А лучше бы я учила русский, ведь говорить по-русски это одно, а писать – совсем другое. Да и в будущем мне бы это очень пригодилось.

В один «прекрасный» день я вернулась со школы и меня огорошила мама.

– Мы скоро переезжаем в Россию! – сказала мама и обняла меня. Сама она была счастлива, что хорошо прослеживалось по уголкам её губ, которые, казалось, пришили к ушам, а вот обо мне этого сказать было нельзя.

Как оказалось, мой папа работал в филиале русской компании, который находился на территории Украины, но по каким-то внутренним причинам этот филиал прикрыли, а папу, как хорошего специалиста, не сократили, а пригласили работать в русский, при этом пообещав обеспечить жильем. От такого счастья мои родители отказаться не могли, и всё было решено ещё до того, как я успела сказать: «Какая такая Россия?».

Папа, кстати, был рад не меньше мамы, а даже гораздо больше, ведь папа, урождённый русский мальчик, приехал сюда с семьёй в возрасте четырнадцати лет. Тогда его родители точно так же переехали сюда из-за работы. И тогда-то они с мамой и познакомились. Папа был новеньким, и его посадили к одной из «ударниц» класса, чтобы она помогала ему в учебе.

Противостоять я этому, конечно же, не могла никаким образом. Но, о боже мой, как же я тогда была недовольна! Так как на тот момент шла последняя четверть, чтобы я успешно окончила начальную школу и не переходила в новую под конец года, папе дали большой отпуск и обещали «обязательно его дождаться». Я же заканчивала учебный год со слезами на глазах, писала эти чёртовы контрольные и пыхтела от злобы.

– Я понимаю, что у тебя друзья, но и ты нас пойми! – кричала мама, когда я заливалась в истерике, запираясь в своей комнате. – Ну услышь ты уже меня! Сколько можно объяснять? Если папа откажется от предложения, здесь ему будет трудно найти такую работу: у нас в городе сейчас мало запросов по этой отрасли, понимаешь? Папа хороший специалист, но он может просто-напросто остаться без работы!

– Мам! У меня тут друзья! А там – никого! – сквозь слёзы и дополнительную преграду в виде двери кричала я.

– Дочь, ну это не проблема! Возьми у них адреса, мы будем писать им всем письма. Мы будем общаться и, может, когда-нибудь мы вернёмся сюда жить, а ещё ты можешь приезжать сюда каждое лето к бабушке или тёте.

Мама была дипломатом нашей семьи по части уговоров, поэтому сломить мою детскую истерию ей почти не составило труда. Правда, истерики я закатывала почти все три недели перед отъездом, но всё же я смирилась со своей участью и почти добровольно после окончания четвёртого класса, поехала в Россию.