Юрий Глухих - Походное крещение

– Не только поэтому, – загадочно произнёс Слава. – Есть ещё одна причина. Не менее важная… – он выжидал, когда его слова произведут должный эффект.

– Да не тяни ты кота за хвост! – взорвалась от нетерпения Ладнева.

Славик был удовлетворён: он снова оказался в центре внимания.

– Всё дело в том, что чёрный альпинист до сих пор разыскивает свою возлюбленную и тёмными ночами приходит к палаткам. Так вот, если не хотите, чтобы он залез в вашу палатку, нужно всегда спать головой к выходу. В темноте он пошарит по лицам своей пятернёй и уйдёт, не причинив никому вреда. Только не дай бог вам закричать. Тогда ждите беды! – запугивал девчонок Слава.

– Ой, я обязательно закричу, если мне ночью по лицу будут шарить! – рассмеялась Юля Крыжуха.

– А я могу и укусить! – потешалась Надька Ладнева.

– А что тогда будет? – обратилась к Славику Санечка Классная.

– Скорее всего, чёрный альпинист обрушит палатку и наваляет вам бока, ну а в худшем случае может и придушить, – нарисовал мрачные перспективы Дегтярёв.

Девчонки наперебой делились полученными впечатлениями, задавали Славе вопросы. Тот с удовольствием отвечал, а потом рассказывал другие байки. Уже стемнело, но ложиться спать никто не торопился. Алые языки костра и звёздное небо только усиливали всеобщее лирическое настроение, созданное мастерскими рассказами Дегтярёва. Санечка Классная взяла в руки гитару, с которой не расставалась весь поход, быстро проверила настройку инструмента, чуть-чуть поправив тональность звучания, и начала наигрывать популярную мелодию.

– Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены. – Затянула она песню Юрия Визбора. – Тих и печален ручей у янтарной сосны. – Её великолепный, волнующий голос не оставил никого равнодушным. Девушки стали дружно подпевать. – Пеплом несмелым подёрнулись угли костра. Вот и окончено всё, расставаться пора.

Наслаждаясь прекрасным исполнением одной из моих любимых песен, я не смог остаться в стороне и подхватил припев:

– Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретишься со мною? – Теперь уже пела вся компания.

Одну песню сменяла другая. Менялись и гитаристы. Славик, перебирая звонкие струны, исполнил собственное произведение «Моя любовь»:

Девушки слушали песню, затаив дыхание. Время летело незаметно. Я бросил взгляд на ручные часы и не поверил своим глазам:

– Всё, девчонки, пора спать! Уже второй час ночи!

– Спать?! – удивилась Настя Свердлова, хрупкая девушка с утончённой натурой, кстати, моя землячка, тоже с Урала, но, в отличие от меня, она была готова петь и слушать песни всю ночь.

– Мы не хотим! – дерзко вскрикнула Надька Ладнева.

– Время детское! – пошутила Юля Крыжуха.

– Правильно, время детское, а взрослым пора спать, – я был непреклонен, – утром всех подниму в семь часов.

– А как спать будем? – поинтересовалась эффектная блондинка невысокого роста, в которой я легко узнал Юлю Вестову.

Я указал на брезентовые домики, установленные ещё перед ужином:

– В каждую палатку входит четыре человека. Всем места хватит.

– Девчонки, кто пойдёт в командирскую палатку? – «закинул удочку» Славик.

Наступило секундное замешательство.

– Я пойду! – вызвалась Настя Свердлова, слегка смущаясь.

– Я могу! – пожала плечами певунья Санечка.

– Я тоже хочу! – будто очнувшись, подала голос Юля Вестова, в которой непреодолимое любопытство взяло верх над безотчётными девичьими страхами ночевать рядом с парнями.

– Стоп! Палатка не резиновая! – пресёк я неожиданно возникший ажиотаж. – Настя и Саша к нам, остальные в другие палатки! Всё! Отбой!

Мы погасили костёр и разбрелись по лагерю. В командирской палатке, в отличие от остальных, где были уложены индивидуальные спальные мешки – «гробики», я постелил «братскую могилу» – два новеньких немецких спальника-одеяла, состёгнутых «молнией» в конверт.