Татьяна Пекур - Я и Орки. Золотая нагиня

– Спокойно! Сейчас я научу тебя целоваться. Это очень приятно, есть много видов поцелуев: с языком, без языка… – пока говорила, глазки Шаррдака странно поблескивали.

Я наклонилась к нему. Один клык воинственно торчал снизу. Куда ж его целовать? Прижалась губами к той части рта, где клыка нету. А вот и… дура! Знал он, как целуются! Ну пусть в теории или опыт весьма невелик, но всё же! М-м-м, и клыки совсем не мешают!

– Фух! Раз это ты умеешь, тогда научу ласковому обращению с женщиной. Всё мое тело можно гладить, целовать, ясно?

Конечно, ясно! До заката мы закрепляли уроки. Хорошо, что каша с вечера стоит. Разогрела, мы поели.

– А что за Ритуал? То есть Обряд?

– Нан – Гулакх придёт. Соединит.

– Я вот так пойду? – непонимание в глазах, – Ничего, говорю, что у меня одежда неподходящая?

– Спрошу маму…

Натянул штаны и ушел. Я расслабленно вытянулась на шкуре. Какой-то шум за шкурой – дверью. Натянула джинсы и майку, отдёрнула полотнище. А к нам шла целая процессия! Впереди моя свекровь, за ней все остальные девицы рогатые! Зашли в шатер и задёрнули вход наглухо. Я сглотнула. Только не пытки! Не люблю боли.

– Ты – причеши её! Ты – одень. А я буду спрашивать.

Меня вертели как куклу! Сняли одежду. Вытерли мокрой тряпкой, смачивая её в пахучей воде. Натянули белое платье со скромной вышивкой. Так я могу такие платья вышивать!

– Да, можешь! – подтвердила свекровь, – Теперь спрошу три раза! Первый! Ты согласна на Обряд? – я кивнула, – Хорошо. Второй вопрос! Ты собираешься бежать или останешься с нами?

– Останусь…

Да и куда бежать? Мира я не знаю, совершенно не представляю, как живут мои сородичи.

– Третий вопрос! Ты будешь следовать заветам Предков и подчинятся Матери племени?

– Да, – растерялась я. Какие заветы? Щас скажут, что на полную луну я должна пинту крови сдать и поди докажи, что не знала!

– Идём!

На поляне, где меня нашли, уже стояли действующие лица. Шаман – одна штука, жених – один пока, толпа зрителей и детишек штук пять.

– Подойди, Матерь! – матерь? Ну, в перспективе возможно…

– Нан – Гулакх подарил тебя Вождю! Мать племени дала тебе имя! Шаррдак желает взять женой! Ты согласна? Таини – кха?

Шаррдак затих, смотрит под ноги. Я взяла его за руку. Моя маленькая ладошка утонула в его огромной лапе. Пожал осторожно.

– Ну да! А что могут быть варианты? Это мой мужчина!

Толпа поддержала меня криком, а мой жених так и вовсе… затискал.

Запалили костер, шаман стал звать божество. Где-то на десятом призыве в небесах раскрылось окошко, и оттуда выпрыгнул седой мужик. Голый… Ом-м! Какой он… большой! Шаррдак занервничал, повернул моё лицо к себе.

– Свадьба? – пробасил Бог, – Хорошо! Я знал, что она вам понравится! Благословляю! – и исчез.

– Всё? – я недоуменно оглянулась. И, правда, всё! Все рванули к столам с едой, даже какую-то брагу разливали в чарки.

– Дар! – оглянулась. Шаррдак принёс огромную серебристую шкуру. Это мне, нам? Я провела рукой по меху. Шелковая! Класс! Благодарно прижалась к нему, заурчал как трактор.

– Идём к ним! – я махнула на гостей, – А у вас кричат « Горько!»?

– Чего?

– А у нас кричат. Тогда молодожены встают и целуются. Все рады и хлопают.

– Закричат! – повелительно так.

Мы сели за стол, нам скоренько налили по чарке, накидали мяса, сыра, овощей в тарелки. Шаррдак сказал матери мою просьбу с кричалкой. Та пожала плечами, потом кивнула. Чего не сделаешь для Вождя?

Брага оказалась такой вкусной! Какие-то ягодки и листочки, которые в ней плавали, сошли за душистую закусь. Я с урчанием ела мясо, местную картошку. И тут как гром посреди неба: «Горько!»

– А? – меня выдернули из-за стола, как репку из земли. Шаррдак прижался своими губами и клыками к моему рту. Я выпучила глаза! При свидетелях? Да ну и пусть! И уже сама с урчанием стала его целовать. Осторожно, ибо клыки!

Свадьба гуляла до рассвета, но мы ушли раньше. Я захотела спать, устала за день. Муж раздел меня, положил на новую серебристую шкуру и… ничего! Не поняла? Я даже привстала. Чтобы мой озабоченный оракх, голодный как тираннозавр Рэкс и отказался от моего тельца? Фух! Он просто на меня смотрит. Долго. Пристально.