Денис Барменков - Часть 1. Арктика. «Антарктический чай». Часть 2. Атлантика. «Новый год». Часть 3. Тихий океан. «Придонные кроты». Трилогия

– Белый Негр – это диверсант. Родом он из Африки, жил в племени Центрального Чада, на берегу озера с одноименным названием, ловил крокодилов и бредил Антарктикой. Эти бредни привели его в институт «Полярных исследований», где он пристроился работать смотрителем за пингвинами. Работа тяжелая, ведь это Чад, середина Африки, а тут пингвины тебе! Через несколько лет он попал в Арктику и перемена была столь сильна, что он в ужасе побелел. Потом он прожил там десять лет, потому как его там забыли и он основательно впитал в себя белизну снега и у него никогда уже не восстановится истинный цвет. Его случайно нашли арктические спецслужбы, которые пытались там украсть пару секретов у Израиля. И эти англичане сделали из него очень редкого полярного диверсанта и устроили пару диверсий Чили и Парагваю в Гренландии.

– А что делали Чили и Парагвай в Гренландии?

– Как что? Готовились к Зимним Олимпийским Играм.

– Понятно, – сказал Каскин, – сегодня придешь?

– Приду, – ответила Кэрол. На том и расстались.

***

Вайзберга мучили кошмары. Ему снилось сияние злобных пингвинячьих глаз и большие челюсти, которые подбирались к кровати и отъедали у нее ножки, а Белый Негр, вкупе с ними, обрезал провод у люстры, прямо над Вайзбергом. Каким-то чудом Вайзберг спасался, но тотчас попадал в дикие дебри Аргентины, где уже ждали камуфлированные пингвины, а из реки вылезал Белый Негр, тутже превращавшийся в чужеродную тварь и кусал Вайзберга за пятки, и за всем этим следила пара глаз из специальных служб Англии. Кончалось все очень грустно на том, что на Земле, кроме них не осталось никого, и пингвины поднимали Вайзберга в воздух и отпускали, поднимали и отпускали… С чувством тошноты Вайзберг проснулся и подумал, что лучше бы он работал продавцом билетов в общественном сортире, чем боролся с полчищами пингвинов. Это была предательская мысль, Вайзберг был достаточно сильной личностью и редко поддавался дурному настроению. Просто сейчас все шло как-то не так. Он сидел дома и с маниакальной настойчивостью чертил схемы:

Вайзберг очень любил схемы и графики, которые старался, как разносторонний человек, внедрить во все сферы жизни. Он даже вывел график душевных состояний Дуплова. Для этого он ввел постоянную OUT, т.е. за пределами.

С момента рождения, Дуплов, по мнению Вайзберга, находился ниже уровня мало-мальского оптимизма, Дуплов одно время обижался на Вайзберга и говорил «дело – дрянь». Вот и сейчас Вайзберг чертил схемы и графики деятельности компании. От полной безнадежности его спасала только жена, которая убеждала Вайзберга, что не в графиках суть. Вайзберг с ней частично согласился и мрачный отправился на совещание. Члены правления бурно и вдохновенно обсуждали идею засылки шпиона в отдел Подслеповатого Пью. Каждый норовил протолкнуть свою кандидатуру и говорил, что с детства мечтал стать разведчиком. Только Каскин не считал себя великим шпионом, у него была Кэрол и ехать никуда он не собирался.

– Белиберда, – бормотал Вайзберг в ответ на реплики Дуплова, Нуркина и ОЗО.

– Я! Я глубоко интересовался психологией, я все выясню.

– Что тут выяснять?! Тут надо рушить планы.

– Ты, вредитель. Сколько тебя помню, лишь бы напакостить, – отвечал Нуркин, – вот я легко могу втереться в доверие.

Предложение Вайзберга ехать всем вместе было отклонено и, в конце концов, решили тянуть жребий. Жребий проводился сложным способом: вначале кидали монетку на первоочередность, потом тащили бумажку с крестиком, потом выбегали на улицу и гадали на кофейной гуще. Победил Дуплов – в гуще прохожие видели его 10 раз, Нуркина – 5, а ОЗО – 2 раза.

Ну и рожа у тебя, – заглянув в чашку, сказал Вайзберг. Дуплов не обиделся, он уже разрабатывал планы.

***

– Поганка ты, – сказала А. Карцева Дуплову, – я тоже хочу в Англию.

Дуплов для виду помолчал и предложил ехать вместе. И они поехали. Вайзберг, продолжавший считать все это бредом, уехал с женой на дачу, где славно проводил время.

Полозов встречался с Беллой и постепенно съезжал с рельс от любви, проросшей в нем, как укроп. Они встречались каждый день, гуляли, ходили в кино, а потом Белла переселилась к Полозову в квартиру. Он показал ей свои арктические фотографии, Белла разахалась и попросила рассказать об Арктике. Полозов начал, и его понесло. Он долго говорил о льде, снеге, небе, палатке…

– А что ты там, собственно, делал? – терпеливо выслушав лирику Полозова спросила Белла. Полозов ответил, что он там выращивал чай. Белла подозрительно посмотрела на Полозова и не поверила. «Чай? В Арктике?» Полозов попытался объяснить, но Белла была непреклонна и заявила, что он над ней издевается.