Игорь Ягупов - Братство подсолнуха. Криминальная драма на постном масле

– Ты, например, – фыркнул Юрий. – Ты же тоже наследница?

– В принципе, да, – задумчиво произнесла мама, бросив на сына пронзительный взгляд.

– А когда я возглавлю Братство, мне придется грызть семечки каждый день? – захохотал Юрий. – А масло? Бутылка оливкового в кладовке уже будет считаться предательством?

– Не ерничай! – перебила мама. – Все гораздо серьезней, чем ты думаешь. С шестидесятых годов и двух подростков, лузгающих на пирсе семечки, многое изменилось. Сейчас Братство контролирует чуть ли не весь мировой рынок подсолнечника. А это большие деньги.

– Если все так серьезно, то почему тогда ты никогда мне не рассказывала об этом Братстве? – фыркнул Юрий. – Ни с кем никогда не встречалась из этого Братства? Мы же и после смерти деда часто ездили в Мариуполь.

Его не впечатлила идея о больших деньгах, взращенных на поле с подсолнечником. Вот если бы дед с Олегом Петровичем торговали нефтью. Или прибрали к рукам металлургический комбинат. А тут – семечки! Да и не был дед богатым. Жил он в двухкомнатной хрущевке, обклеенной выцветшими от времени обоями.

– Дед разве богатым был? – поинтересовался он у мамы. – Чего тогда мы ему каждый раз апельсины слали на Новый год?

– Твоего деда почти сразу отстранили от руководства Братством, – неохотно, словно сомневаясь в том, следует ли это рассказывать, произнесла мама. – Еще до того, как он женился на моей маме. У них с Олегом Петровичем произошла какая-то ссора. Дед не любил о ней говорить. Слишком дорого она ему обошлась. Так или иначе, но он вышел из Братства. Хотя и рассказывал мне о нем. Он всегда верил, что когда-нибудь наша семья в него вернется. Когда я разговаривала с ним в последний раз, он сказал, что после смерти Олега Петровича ты сможешь претендовать на роль главы.

– Подсолнечный принц! – хмыкнул Юрий. – Мне нужно мантию заказать?

– Поживем и увидим, – недовольно буркнула мама.

На этом разговор о подсолнухах и масле закончился. Однако недели через две, когда Юрий зашел к матери, та открыла ему дверь, разговаривая с кем-то по телефону. Мама жестом предложила ему пройти в комнату, а сама продолжила беседу с неизвестным на другой стороне линии.

– Хорошо, – сказала она в трубку, – буду ждать. Я очень рада, что вы сможете зайти. До встречи.

Юрий прошел в комнату, не обратив на этот разговор никакого внимания. Он привык, что у мамы всегда полно дел, и ее телефон звонит не переставая.

– Старинный приятель моего отца, – неожиданно пояснила мама, входя вслед за ним. – Олег Петрович действительно в начале апреля скончался.

– Угу, – буркнул Юрий, которому был неприятен новый разговор о Братстве подсолнуха.

– Он сейчас в городе, – продолжила мама, – этот приятель твоего деда. Хочет зайти, поговорить.

– О чем? – хмыкнул Юрий.

– О чем? – возмутилась мама. – Просто человек хочет навестить дочь старого друга. Пообщаться. Что здесь такого? Тем более что тебя никто не приглашает. Я сама с ним встречусь.

– Понял, – огрызнулся Юрий, настроение которого почему-то окончательно испортилось.

– Не бойся, – фыркнула мама, – он не привез тебе корону в виде подсолнуха. И оливковым маслом ты все еще можешь пользоваться без всяких ограничений.

– Спасибо, – хмыкнул Юрий.

– Впрочем, если хочешь, ты тоже можешь прийти, – неожиданно предложила мама. – Он зайдет завтра около шести вечера.

– Я лучше воздержусь, – отмахнулся Юрий.

– Как угодно, – отрезала мама.

Как прошла ее встреча с неизвестным другом деда, Юрий так и не узнал. Сама мама ничего ему не сказала, а он не спрашивал. Может, этот заезжий старикашка и вовсе не пришел. Да и бог с ним. Меньше всего Юрию хотелось еще раз слушать что бы то ни было о «подсолнечных братьях», как он их про себя окрестил.

Прошло еще месяца два. Наступил июль – пора экзаменов. Казалось, сессия измотала Юрия ничуть не меньше, а может, даже и больше, чем его студентов. Единственным утешением было то, что отпуск, счастливый летний отпуск был уже совсем рядом. Так близко, что его можно было потрогать руками. И никакого художественного преувеличения в этом не было: билеты к теплому морю были куплены, и по вечерам Юрий часто доставал их из ящика письменного стола, где они лежали, дожидаясь своего часа, и теребил в руках, с наслаждением слушая их бумажный хруст, который напоминал ему шум прибоя.

Юрий давно забыл о нелепом разговоре с матерью и смерти неизвестного ему Олега Петровича, из-за которой в Амстердаме на бирже подорожало подсолнечное масло.