Тамара Злобина - Бабаёжкины секреты. Сказки

Не аппетитно говоришь?! Зато гриппа не опасайся: лягушачьего-то гриппа ещё не выдумали. Вот так-то родной! Ешь, ешь, поправляйся. А то скажешь потом, что был на Новый Год у тёщеньки, а она и не поподчивала ничем! Ешь, тебе говорю!… Зятёчек дорогой.

С новым годом, дорогой мой!…

И вас, люди добрые, с Годом Новым! Счастья вам! Благ всяческих! И без гриппов всяких там! А то и вправду на лягушек придётся всем переходить… И: наше вам, с кисточкой! От Бабы Яги! Увы, беззубой совсем…

Думаете, разлюбезные мои, почему это баушка начала своё обчение с зятька любимого? Так это для того, чтобы вы знали, что она ни какая-то безродная старая бабка, которая только и делает, что на ступе туда-сюда мотается, в свои сети всяких богатырских лохов заманивает, да похлёбку потом из них варит.

Не верьте, мои разлюбезные! Лгут всё на баушку. Не в том она возрасте, чтобы богатырей в пищу пользовать, да и не столь она прожорлива – в Лесе нашем и иной живности, помельче, хватает. Пока хватает…

И потом дочь моя милая, Василиса-Прекрасная, настрого запретила обижать людишек: дюже болезными они в последнее время стали – никакой пользы от них. Напрасно Василисушка запрет на них наложила – ох напрасно: я себе не враг.

– Не позорьте меня, маманя! – сказала, как отрезала. – Меня и без этого каждый второй упрекает в наших семейных связях. Я всё же не в Лесе живу – нужно соответствовать. Соответствуйте и вы, маманя! Вспомните хотя бы, что некогда Академию Лесную закончили…

Вот и стараюсь соответствовать. Потому и зятька принимаю, как гостя любимого. Хорошо, хоть нечасто появляется – только тогда, когда на охоту выезжает, ирод-треклятый. Ох, простите – оговорилась: зятёк разлюбезный.

Если бы не дочь Василиса – съела бы давно энтого представителя человеческой цивилизации вместе с доспехами и костями! Так нет же – табу полное. Вот и приходится лебезить перед этим неучем бестолковым, в кожу крокодиловую одетом и обутом (словно у нас своих кож мало).

Потому и юморю напропалую, что едва сдерживаюсь на это чудо полу-заморское глядючи. Он уже на мой юмор реагирует сейчас адекватно, хотя поначалу и вздрагивал, и трясся – знает, наглец, что в каждой моей шутке огромадная доля истины.

Ну, вот, о том, что я не одиночка, никому не нужная, я тебе, любезный мой читатель-почитатель, донесла-доложила, надеюсь, теперь должна о житье-бытье нашем расклад кой-какой представить.

В какой-такой обстановке сея героиня – баушка Яга (то бишь я) проживает, в каком-таком обчестве обретается.

Неужто тебе не интересно, как сейчас живёт баушка Ягуся в наше цивилизованное (раскудрит его) времечко? Ты же её представляешь дремучей, неграмотной и неумытой? А я меж прочем Академию Лесную закончила, а меж делом с Медицинской академией в большой дружбе и обчении состою: я там академик почётный, по случаю обширных знаний трав лекарственных, лечебных..

Думаешь баушка купила звания и теперь кичится? Ни в коем разе: всё своим горбом вытянула, и своей мозгой до всего дошла. Не веришь? Слову моему не веришь? Баушка лгать николи не могла, да и сейчас не лгёт.

Что язык обчения мой не приглянулся? Так это язык простого нашего народа лесного – не прибавить, не убавить. На нём и подружка моя закадычная, Кикимора-Болотнца, разговаривает, и помощник мой – Кот Баюн баюнит, и Кощей Бессмертный со Змеем Горынычем, и Русалочка Озёрная наша, и даже муженёк Кикиморы – Леший Лёня-Леонид с Волченей-Вовой – лесным санитаром. Мы друг дружку хорошо понимаем, да и ты должон понять – в одном, чай, Лесе живём!

Перво-наперво сообчаю тебе, что проживаю я в Лесе Заповедном, в собственной индивидуальной Избушке на курячьих ножках. Она хоть и бестолковая, нервная, но из чистого добротного дерева состроена – многия века стоит, и столько же ещё продержится, ежли не подпалют его нехристи шакалы, явившиеся в наш Лес без спросу и приглашения невесть отколе.

В энтой избушке всё, как у людей: и печурка русская, и полати-двухспальные, и стол широкий на шесть персон, и лавки вокруг из сосны карельской, пахучей, и лежаночка, шкурой добротной покрытая для мягкости и для сугреву, чтобы косточки так не болели, не похрустывали. Годков то мне всё ж ого-го… А вот сколько их – ни в жисть не признаюсь! Женчина я, или как?

Ну, да, ну да – на городскую вашу конурёнку бетонную, конечно, не похоже… Но зато дышит моя избушка вольготно, а с нею и я в унисон. Дух лесной обнимает со всех сторон, и сама начинаешь дышать полной грудью.