Николай Удовиченко - Голубыми дорогами мира

– Мне водки, – сказала Ольга Семеновна, – я ведь казачка, у нас с татарами много общего. Как и у татар, у нас любимое мясо баранина.

– И мне водки тоже, – сказала тетя Салима.

Багид встал.

– Дорогие гости, я рад, что вы пришли в мой дом. А повод вы знаете. Я выдал замуж мою любимую дочь. Но отдавал я ее Ване без печали, зная, что моя дочь будет с ним счастлива. И все-таки грусть небольшая есть. Растишь, растишь дочь, а ее забирает кто-то. Хорошо, что в нашем случае забрал Ваня, я хоть спокоен буду. Пожелаем же счастья молодой семье. Ты, Галима, помни, что слово мужа для тебя закон. А тебя, Ваня, попрошу прощать ошибки моей доченьки, ибо ошибок не делает только тот, кто ничего не делает. Для мужчины нельзя быть подкакблучником, но к женскому совету нужно прислушиваться внимательно. Еще раз счастья вам, а нам с родителями Вани хороших внуков.

– Хорошо сказано! – воскликнула мама Ивана Петровича.

Все встали и выпили. Иван Петрович и Галима только прикоснулись губами к рюмкам, но не выпили ни грамма. Пока не зачнется новая жизнь у Галимы, они договорились что Иван Петрович не будет пить. А потом Галиме и пить нельзя будет. Но это и не было проблемой: не были они любителями спиртного. Все сделали вид, что не заметили этого, хорошо понимая причину. Застолье тихо зашумело разговором, потом разговоры стали громче. Багид налил бульон с пельменями, Галима быстро вскочила и поставила тарелку перед мужем. Этим отец молодой жены оказывал почесть своему зятю по татарской традиции. Родители Ивана Петровича не спускали глаз со снохи, радуясь от души ее женской красоте и расторопности. Она заметила их взгляды, прильнула к плечу мужа и счастливо улыбнулась им. Ольга Семеновна не выдержала, подошла к сыну с невесткой. Галима встала навстречу. Ольга Семеновна обняла ее, крепко прижала и несколько раз поцеловала.

– Теперь будет у меня и доченька. Да еще какая! А то одни мужики.

У нее было трое сыновей. Свекровь и сноха по-женски всплакнули.

С наполненной рюмкой встал Марс.

– Сестренка, ты обрела свое счастье. Я уверен, что ты будешь прекрасной женой. И дети у вас с Иваном будут замечательные. А я буду только радоваться на вас. Счастья вам и долгих лет жизни.

И все снова выпили, заговорили, высказывая свои пожелания и советы. Было всем легко и хорошо и от выпитого, и оттого, что собрались вместе хорошие люди. А это много значит. Хороший человек он же на вес золота, он намного дороже золота. От хорошего человека теплом веет, его сразу видно.

Сидели допоздна, расходились все уже после девяти вечера. Все были довольны, радостны. Галима прильнула к отцу, он ее погладил по голове, как маленькую. Она любила эту ласку, оставшуюся с детства. Марс по свое привычке слегка щелкнул по носу Галиму, потом расцеловал в обе щеки. «Смотри, чтобы первый мальчик был» – шепнул он. «Первой будет девочка, Ванечка девочку первую хочет» – слукавила Галима, это она хотела девочку. «Девочка тоже хорошо». Фарида Иметовна тоже расцеловала Галиму, подружки завидовали ей, но по-хорошему. Тетя Салима тоже тепло поцеловала счастливую Галиму. Все ушли. Галима начала убираться, Иван Петрович тоже подключился к уборке. Мама Ивана Петровича хотела помочь, но ее убедили, что сами справятся. Галима протерла вымытую посуду, все сложила на места, муж протер влажной шваброй полы. Через минут сорок все сияло чистотой и порядком.

Галима расстелила постель в спальне для родителей мужа, а для себя и мужа раздвинула складывающийся диван. Еще с часик посидели, поговорили с родителями и потом легли отдыхать. Утром, как и вчера, Иван Петрович не нашел рядом свой милой женушки. Она уже давно хлопотала на кухне. Он прошел на кухню как был в трусах, она бросилась ему навстречу, обняла и нацеловала щеки и губы.

– Милая, ты так рано встаешь.

– Я и обязана рано вставать. Я ведь женщина. Вот родятся дети, подрастут, я их всех кормить и поить буду, только свежим и вкусным. Иди мойся.

Выйдя из ванной, Иван Петрович увидел маму, она о чем-то говорила с Галимой. Потом мама, не скрывая свой радости, сказала: «Ваня, тебе досталась не жена, а само счастье к тебе пришло. Если обидишь, знать тебя не буду». Галима зарделась и весело засмеялась. Иван Петрович обнял ее за плечи.

– Зачем же ее обижать? Если я ее обижу даже случайно, я не прощу себе этого.

Подошел отец. Глянул на стол в кухне и покачал головой.

– Рання ты птичка, Галимочка. Настоящий жаворонок.

– Не умею по-другому. Я люблю домашний уют, люблю готовить, а готовить для дорогих людей для меня удовольствие. Простите, не могу другой быть. Я без дела никогда не сижу, я чахну без дела.