Борис Белик - Тугайно-тростниковый скиффл

За день до отъезда на охоту в одном обувном магазине, блуждая меж галош и иной резиновой обувки, я нечаянно наткнулся на болотные сапоги, поразившие меня необычным цветом. На фоне черной массы всей остальной продукции они выглядели «белой вороной», то есть имели цвет детской неожиданности, но при этом производили впечатление добротной вещи. Толстая фигурная подошва и трехслойная резина до лодыжек должны были надежно защитить самую уязвимую часть ног, ступающих по неизведанному болотному дну. Далее до колена сапоги имели два, а выше – один слой резины. Вся эта премудрость имела практическое значение. Прежде всего, они были значительно легче обычных. Кроме того, у колена сапоги имели застежки, позволяющие удерживать их на голени при ходьбе по вязкой грязи, когда ступню затягивало в трясину, и при попытке освободиться нога буквально выскальзывала наружу. Чтобы верхняя, наиболее тонкая часть сапог с широким раструбом не обвисала и не мешала при ходьбе, она также крепилась к поясу посредством резиновых застежек, а спущенная до колена – кнопками к подколенникам. Производилась эта замечательная болотная обувь в Иране и стоила у нас всего десять рублей, что по тем временам считалось дешево, – во всяком случае, не дороже подобной отечественной продукции.

Я не мог нарадоваться на свое приобретение.

– Ну, теперь пойдут клочки по закоулочкам, – сверкая счастливыми глазами, восклицал я, крутясь перед женой в новеньких, пахнущих свежей резиной сапогах. – Ты не представляешь, как просто и практично все сделано! А какие легкие! Не хочешь примерить?

– Нет, я уж так уж как-нибудь, – воспротивилась супруга.

– Напрасно. Нога в них просто спит. А как элегантно выглядят.

– Особенно цвет потрясающий…

– Цвет действительно подобран удачно. В камышах сапог вообще не заметишь. Представляешь, утка летит, смотрит – мужик вроде стоит, но как бы без ног. Ей, естественно, становится любопытно. Она делает круг с тем, чтобы поближе разглядеть безногого, а тут я – хлоп! – и утка в сумке. Ни подсадных, ни чучел не надо. Лепота!

Ранним утром следующего дня я в новых сапогах вышел на улицу, где меня уже дожидались Николай с Юриком и Володя.

Володя жил неподалеку от Николая, с ним мы учились в параллельных классах и знали друг друга со школы. К охоте его приобщил, как и меня, Николай. В то время я служил в армии, а когда через три года вернулся, все мои партнеры по охоте уже дружно пересели с велосипедов на мотоциклы, в связи с чем географический круг охотничьих интересов значительно расширился. На этот раз мы собирались разведать угодья за триста километров от дома.

Часть своих вещей я разместил на Юркином и Вовкином «ИЖах», а сам должен был ехать с Николаем на его «ЯВЕ». Но прежде чем сесть на мотоцикл, я прошелся по «подиуму», демонстрируя свою обнову. После чего показал ребятам все застежки на сапогах в действии. По завершении показа мы не торопясь двинулись в путь. Впереди ехали мы с Николаем, позади, обвешанный рюкзаками и сумками, следовал Вовка. Замыкал процессию аналогично экипированный Юрик. Два перекрестка миновали успешно. Машин ни впереди, ни сзади видно не было. Подъезжая к третьему перекрестку, я заметил движущийся слева автобус. И хотя наша улица была главной, а автобус только подъезжал к перекрестку, я предложил Николаю подождать, пока проследует пассажирский транспорт. Николай затормозил, но автобус тоже остановился, пропуская нас. Только мы двинулись с места, как сзади я почувствовал сильный удар в спину, который опрокинул нас вместе с мотоциклом на асфальт. Приподняв голову, увидел несущийся юзом к обочине дороги Вовкин мотоцикл. Из порванной сумки, укрепленной сбоку «ЯВЫ», посыпались и колесиками покатились в разные стороны сушки. Вовка валялся, придавленный мотоциклом, и ошалелыми глазами смотрел на нас.

– Ты что, обалдел? – поинтересовался я у него.

– Какого черта вы остановились? – неуверенно откликнулся виновник ДТП.

Николай без комментариев поднял мотоцикл и покатил его к краю улицы, а я принялся было собирать сушки, но тут к своему ужасу обнаружил, что на правом сапоге зияет огромная дыра. Порыв был на самом неудачном месте: на сочленении голени со стопой (на месте сгиба), да такой величины, что сквозь нее виднелись обе щиколотки, поэтому мысль заклеить дыру даже не могла прийти в голову.

Я с негодованием взглянул в Вовкину сторону. Тот молча продолжал лежать под мотоциклом.

– Ты что там лежишь, придурок? – выдавил я сквозь зубы.