Роза Шорникова - День рождения семьи

– Спасибо, Тихон Матвеевич! Приходите завтра. Жена пирогов напечет, – Пашка уверенно кивнул в сторону Таськи.

– Вона, быстро освоился. Молодец!

– Тихон Матвеевич, правда, приходите! Извините, что отдохнуть не дали, – Тася ткнулась носом в колючую щеку председателя и выбежала за дверь. Пашка поспешил за ней.

– Да ладно уж, какой тут отдых! На счастье бы, а отдохнуть успеем, – Тихон Матвеевич опустился на стул и полез в карман за табаком.

Они шли по деревне в обнимку. Теперь – можно! Теперь они – муж и жена. Чудно́! Час назад были просто Пашкой и Таськой, обычными деревенскими молодыми ребятами, чуть раньше времени повзрослевшими от того, что детство и юность их пришлась на самые трудные для страны годы. Но, не смотря ни на что, такими безмятежными и счастливыми в своем молодом задоре. Что же изменилось? А, может, ничего и не менялось? Просто – игра?

Нет! Это – не игра! Это – они! Их семья. И их новая жизнь. А какой она будет? Этого не знал никто. Ни Павел, ни Тася, ни Тихон Матвеевич. Никто!

И никому этого знать не дано. А иначе зачем тогда жить, если знать наперед, что будет? Тогда можно было бы просто отмечать те вешки, которые прошли сегодня и смотреть «расписание на завтра». И никакой «работы над ошибками». Но как же тогда научиться их не делать, эти ошибки? И к чему стремиться? И как любить? И что ненавидеть?

– Поехали, Олег!

Лиля захлопнула дверцу машины и удобнее устроилась на заднем сиденье.

– Поехали, Лилия Андреевна. До полуночи дома будем! – он повернул ключ зажигания и тихонько стал напевать старую мелодию: «от Питера до Москвы…»

«Да, – думала Лиля. – сколько же раз за последнее время я ездила по этой дороге от Питера до Москвы? Раз десять? Нет, наверное, больше. Так, филиал открыли два года назад. Раз в квартал, плюс… А, да не все ли равно? – остановила себя Лиля. – Красота-то какая!» – перевела взгляд за окно.

Заканчивался сентябрь. В этом году он был теплым. И, как всегда, ярким. Такое разноцветье может быть только в сентябре. Деревья стояли в ослепительных одеяниях, каждое – в своем, сшитом осенью только для него. От этого смешения красок веяло такой силой и тягой к жизни! «Бабье лето…» – подумала Лиля.

Она почему-то не любила это словосочетание. От него веяло какой-то стариковской безвозвратностью. А ведь осень – это не угасание, не покой, а всплеск, взрыв. Взрыв энергии и красоты! Совершенно конкретное воплощение всего прекрасного, что зарождалось и росло в своем великолепии долгие весенние и летние месяцы. Это – момент, когда уже невозможно сдерживать безумный напор этого сумасшедшего танца природы. Нет, осень – это как завершающий аккорд одного произведения. А за ним будет пауза и родится нечто новое, еще более красивое и совершенное.

– Лилия Андреевна, за штурвал? – спросил Олег, глядя на нее в зеркало.

Лиля любила водить машину, и у нее это хорошо получалось. Но за руль своего «Пежо» в последнее время приходилось садиться очень редко. Поэтому в дальних поездках они с Олегом делили трассу пополам.

– Пожалуй, сегодня не стоит. Устала очень.

– Отдыхайте, Лилия Андреевна.

– Сейчас, только детям позвоню, – она достала мобильный телефон.

– Юлечка, здравствуй, дорогая! Как там у вас?

– Мамуля, привет! У нас все хорошо! Я уже из института пришла. Мам, у нас сегодня такая тема интересная была! Сейчас расскажу!

– Милая моя, я приеду, и ты мне все подробно расскажешь! Хорошо?

– Хорошо, хорошо! – не унималась Юля. – Сейчас за ребятами пойду. Ты не волнуйся! Мамуля, ты не забыла? Нам завтра к бабушке ехать!

– Ну, как я могу забыть? На машине поедем. Мы с Олегом уже договорились.

– Здорово! На машине лучше, чем на поезде! Я ребятам вещи соберу. А ты подарки купила?

– Не всем пока. Посмотрю еще по дороге.

– Ну, счастливого пути! Приезжай скорее! Мы тебя ждем!

– Мы уже едем! – ответила Лиля. – Целую вас. Ложитесь спать, я буду поздно. Пока!

Лиля выключила телефон и, откинув голову на спинку сиденья, закрыла глаза.

Колеса с легким шуршаньем скользили по серому асфальту. Машина раскачивалась в такт неровностям дорожного покрытия. Приглушенно и монотонно урчал мотор.

– Олег, у тарелочек не забудь остановиться.

– Не беспокойтесь, Лилия Андреевна, остановимся!

«Тарелочками» Лиля называла торговые ряды, которые выстроились прямо у дороги. Здесь продавали посуду. Глиняные и фарфоровые сервизы, тарелки, кружки, бокалы, вазы. Недорогие и, чаще всего, с аляповатым ярким рисунком. Но Лиле почему-то доставляло удовольствие бродить среди всей этой безвкусицы. Сначала просто рябило в глазах, потом взгляд начинал что-то выделять из этой однообразной массы, а потом это «что-то» начинало нравиться. Каждый раз Лиля привозила отсюда какую-нибудь незамысловатую вещицу.