Алексей Федотов - Петр. Или как Донские Казаки помогали в становлении Московского Государя

Патриарх Иоакимостался один и к нему в Крестовую палату начали постоянно приходить различные граждане Москвы прося помощи и совета. Народ выливал ему всю боль и злобу « противно же глаголати им, яко несмысленным, отнюдь было невозможно: такое бедство, что молчати трудно, глаголати же что-бедно ». Заставляли его писать грамоты в Запороги черкасам чтоб те пришли « на помощь против бояр ». Восставшие стрельцы протрубили « в барабаны в сбор и начаша вси собиратися в поход со всяким ружьем на бой и с пушками ». Иоаким всячески отговаривал полковников вести войска против молодых Царей и Цариц. Ему грубо отвечали « есть ли ты мыслишь с ними заодно-убием тя и не пощадим никого же ».

Народ московский просил спрашивал в недоумении и слёзно оставшегося правителя «… почто государи Москву покинули и ныне у нас правителя нет!? Изволь государем отписать, чтоб пришли к Москве ». 18 сентябряприбыл к Патриарху от государей стольник Петр Петрович Зиновьевс грамотой, где было описано все дела изменника Хованского и решение о его казни. Эту грамоту читали неоднократно в Крестовой палате всем людям, приходившим узнать правду. Сын казнённого Иван Хованский младший призывал « пойдем за бояры и их победим ».

В Троицком монастыре, Царевна Софья Алексеевна назначила дворовых воевод в походе: боярина Михаила Ивановича Лыкова, думного дворянина Алексея Ивановича Ржевского, думного генерала Агея Алексеевича Шепелева. Они собрали все войска и сделали укрепления вокруг монастыря, поставили стражу и караулы по стенам, разместили пушки по башням «… и всякий полковой стой устроили ». Так же начали укрепляться к осаде в Москве. Из государственных хранилищ выдали оружие и порох. С Пушечного двора свезли пушки и поставили на нужных местах. Хоть и противника не было видно, но все стали стрелять и день и ночь, как бы стращая неприятеля и никого из Москвы не выпускали. В простом народе нарастал страх «… и от тех страхов начало было быти великая скудность убогим людем в хлебе и в дровах ».

От Царей по прошению Патриарха в Москву прибыл боярин Михаил Петрович Головинс небольшим штабом, на которого пало много тяжестей « стяжав терпение и досаждение немало ». 21 сентября прибыла новая грамота к Патриарху с думным дворянином Лукьяном Тимофеевичем Голосовым. В ней приказано было служилым людям идти к Царям на покаяние и снять военные посты со стен Кремля. Все боялись того что во время похода их поубивают без всякого суда как бунтовщиков. Московские сидельцы послали парламентариев по 20 человек от полка к царскому двору. Парламентариев приняла Софья Алексеевна и долго их знатных воинских людей упрекала и стыдила, те плача на коленях просили прощения. Царица приказала прекратить всякую стрельбу в Москве, разоружиться и только тогда Цари прибудут в столицу. В октябре месяце из Москвы прибыли парламентарии с челобитной. Царевна Софья приняла их слезные заверения «… восставшие обещася совершенно служити без всякого злохитрства верно вся дни живота своего ». Послана была грамота в Москву « с объявлением восставшим полного прощения за смятение», которая была зачитана перед народом и всеми пехотными полками Патриархом Иоакимом. Грамота была со многими статьями, которые потом долго разбирались в полках и все согласные ставили подписи под присягой. Вот такая статья, например, в этой грамоте была «… никаких сборов не чинить и с ружьем в город и никуды не приходить и кругов по-казачью не заводить и воровских ясаков не вымышлять и каланчей не именовать и мимошедших дел не всчинать и не делать и тем не похвалятися и никому не уграживать ».

Началась слякотная осень и в народе начался голод и разруха, а в Троицком монастыре всё ополчение, прибывшее по зову к Царице и Царям, было щедро награждено и велели всех поить из царских запасов. Также получили премию и земли разные государственные чины и больше всех получил боярин и дворовой воевода князь Василий Голицын.

6 ноября 1683 годаЦари и Великие Князья Иоанн и Петр Алексеевичисо всем своим Двором «… ис похода своего из Троицкого Сергиева монастыря в царствующий град Москву внидоша мирно ». Самых решительных стрельцов выслали из Москвы, некоторых казнили, многие спасаясь от власти бежали в украинные городки в крестьянском платье.