Ольга Васильева - Разности. Сборник романов, повестей и рассказов

И от Ее сказок, что писались только для Него. Сказок о жизни, о любви, о Нем и о Ней. Сказок, написанных для двоих…

«Я перечитал ваши письма. Все-все. От начала и до конца. И свои тоже. Знаете, еще месяц-другой, и у нас с вами получится замечательная книга. О двух людях, которые встретили друг друга в трудную минуту. И как это здорово помогло этим двум людям эту трудную минуту пережить. Пишем мы оба весьма неплохо. И я с удовольствием отметил, что ваши письма с каждым разом все менее и менее проникнуты всякими нехорошими настроениями. И я рад, что это так!»

«. Это снова я…

И пишу вам. Потому, что мне плохо. Видно, лекаря недосмотрели что-то. Письма. Они бывают разные. Веселые. Грустные. Бессмысленные. Исполненные глубокого смысла. Задумчивые. Беззаботные. Но у всех этих писем есть одна особенность. Письма всегда приходят. И уходят. Как люди. Поэтому они живые, письма. Это наше отражение. Наше второе «я». И вот мое второе «я» (нет, это не шизофрения, в каждом из нас живут порою по нескольку человек, разных в разные моменты времени жизни), почему-то решило пойти к вам. В гости. Когда человеку плохо, ему всегда кто-нибудь нужен. Просто, чтобы сказать, что ему плохо. А я вот пришел сказать об этом вам. Я не буду описывать своего самочувствия – это скучно и неинтересно, да к тому же и не хочется про это думать. Сегодняшний случай – тому подтверждение. А так еще хочется жить! Хоть тушкой, хоть чучелом, но жить!

До встречи, мой Ангел-хранитель. Я сегодня вряд ли усну…»

Теперь она писала ему веселые письма, подбадривала и успокаивала. Возможно он – мужественный человек, и не нуждался в этом. Но КАК же ей хотелось, чтоб – нуждался. Чтоб – ждал и помнил…

Низачем. Просто так. Человек, которого даже лица она никогда не видела. Который никогда не видел ее. Но и это было неважно. Потому что оба уже ожидали писем с нетерпением, они начали становиться необходимостью. Уже не нужно было ждать ответа, чтоб обменяться письмами. Потому что стало привычкой писать обо всем, что вдруг – вот сейчас – подумалось, случилось – или неслучилось. И однажды, когда боль совсем измучила его, она написала ему сказку. О них. О Художнике и Даме.

Я совсем забыла сказать: ведь он был художник. Нет, не так. Не художник, а Художник… и в душе, и в жизни, и на холсте…

«Мой дорогой друг!

Вы не спали всю ночь, такая сильная боль? Похоже, и я уже не помогаю… а я так хотела!

Ну что бы мне такое сделать, чтоб вам стало легче?

Dавайте, я вам расскажу о том, как в один прекрасный день (или ночь, неважно! :)), встретились между звезд двое. Немолодая дама с потертой судьбой и молодой красивый художник, немного хипповатый, как он говорит…

Почему, между звезд?

Так, а где же еще может проходить Интернет-сеть?! Там она, между Большой и Малой Mедведицами. Извините за избитые названия созвездий, мне других на небе просто не найти, а без очков я вижу только Полярную звезду в ясную ночь. :)

Они жили так далеко, что только сердцем могли увидеть друг друга. И Он нарисовал для них другой мир – звездный. Он рисовал так хорошо, что звезды стали настоящими, океан неба заплескал волнами вокруг розового, старого и горбатого лунного мостика, а сам мостик оказался крепким, как и полагается старому камню.

Там были звездные полянки, усыпанные лепестками сказанных и несказанных слов, молочные туманы близости, прячущие от посторонних глаз то, что предназначено только для двоих.

Там звучала музыка. Конечно же, это была испанская музыка – страстная и томная, открытая и таинственная, нежная и туманящая голову. Она звучала так тихо, что ее слышало лишь сердце, и так громко, что ее нельзя было не услышать.

Там можно было рассказать всю жизнь одной лишь улыбкой иронии над прошедшими в хлопотах о Ненужном, годах. Можно задать самый важный вопрос другу всего лишь движением ресниц. И получить ответ, прочитав его в глубине глаз.

Там можно было не опасаться Непонимания, глухоты душевной. Того, что ранит нас больнее всего, потому что именно близкие люди наносят нам самые глубокие и долго не заживающие раны. Тогда нам приходится защищать движения своей души потоком суетливых слов. И уходит прекрасное чувство единения, близости без предела, которое в самом начале так хотелось назвать любовью…

Но всегда случается так, что из двоих неизмеримо больше страдает тот, кто сильнее, душевно тоньше, чувствует острее…

Потому, что он понимает то, что не может и не хочет пoнять другой. Мешает глухота душевная, да и уж очень некомфортно жить с обнаженной душой. А, чтоб доверить свою душу другому, нужны сила и мужество, и смелость полюбить…