Алексей Мефокиров - Репка. Сказка постапокалиптической эротики

Впрочем, бетон городов (мало по малу) разбивается на блоки, которыми уцелевшие люди выкладывают северные стены вездесущих «лабиринтов». Население почти с самого начала заметных климатических изменений массово мигрировало на юг и запад, оставляя свои пожитки. С юга же им навстречу двигались потоки беженцев, которых с родной земли изгоняла невиданная засуха.

В местах же, где еще сохранялись почти прежние климатические условия, вовсю запылало жесточайшее противостояние между самыми разношерстными силами.

Вялотекущие полупартизанские столкновения, которые велись прокси-войсками ведущих геополитических игроков, постепенно перешли в конфликты покрупнее. Тайно и явно применялось изощренное биологическое оружие. А потом и тактическое ядерное. А потом – и стратегическое. В общем, всё, что только можно было применить…

Но, как ни странно, человечество выжило. Небо не закрылось черной пылью, как предсказывали многие. Радиоактивное заражение было, но оно не было столь уж глобальным. Куда опаснее оказались не дела рук человеческих, но мощь постепенных климатических изменений.

Впрочем, не будем забывать, что именно эти изменения и спровоцировали побочные эффекты в виде бескомпромиссной войны за ресурсы, всеми доступными средствами. Войны за ресурсы? Ну и термин. Как будто в мире вообще бывают другие войны…

В Европейской России лето с каждым годом становилось всё более поздним и дождливым, так, что урожаи год за годом погибали. Зима же становилась все более суровой и долгой: начинаясь в конце сентября и не разжимая своих ледяных объятий почти до начала июня.

Когда все только начиналось, Коля, студент третьего курса политехнического института, начал встречаться с Машей, которая в том же году заканчивала институт по специальности «Экономика и финансы». Очень Маша смущалась, что её парень младше чем она, но при этом ей очень нравилось быть с ним вместе. Оставаясь наедине, они могли молча обняться и сидеть, не замечая хода времени.

Маша не была красавицей. Среднего роста, немного плотноватая; если бы она не уделяла внимания физической культуре и питанию, то вполне могла бы иметь избыточный вес. Но, благодаря её собственным усилиям у неё было пусть не идеальная, но вполне привлекательная фигура. Темно-русые, почти темные волосы она заплетала в модную косу, змеёй обвивающей голову.

Коля до конца не понимал, что ему очень повезло встретить Машу. Ведь она была живой, открытой, лишенной притворства или зажатости. Что Коля еще по неопытности воспринимая как должное – так это то, что Маша не страдала тем своеобразным женским эгоизмом, который часто едким ядом, когда быстрее, когда медленнее отравляет отношения.

Впрочем, не будем предвзяты – подобное свойственно и многим мужчинам, часто излишне робким, но прячущим свою робость за лживой бронёй вечного недовольства.

Да, это очень своеобразный эгоизм, в определенной мере иррациональный; построенный на мифах и стереотипах о том, каковы «настоящие» мужчина и женщина. Этим эгоизмом девочки с самого раннего возраста заражаются от матерей и от подруг, от старших сестер. Женщины, этим страдающие, часто присваивают себе роль почти пассивного зрителя, которому должны доставлять удовольствие; и не просто – но в каждый момент угадывая малейшие изменения настроения. И речь не только лишь о постельных утехах… но и обо всей жизни, которую они ведут.

При этом они сами чаще всего бояться сделать малейший шаг, малейшее прикосновение; бояться сделать хотя бы малейшую подсказку о том, что им приятно, а что нет. Более того, они даже не знают, как сформулировать, что же именно им приятно. И на каждое необычное действие, на каждую мысль или фантазию реагируют показательной обидой.

После близости с такими женщинами внутри остаётся чувство холодной опустошенности, точно такое, как когда тебя рассчитывают с работы, не заплатив. И сами эти женщины в большинстве случаев глубоко несчастны. Они могут быть разными: суховатыми ханжами или нарочито вульгарными, холодными или постоянно ищущими секса, одинокими или гулящими (а часто одновременно и теми, и теми). Сущность беды, коренящейся в их натуре, от этого не меняется.

Они бродили по городскому парку. Присев на скамейку, Маша нежно прижималась к Коле, и он медленно касался губами её щек, подбородка, нижней губы. Прикрывая глаза, она мурлыкала, словно котёнок и её губы зовуще приоткрывались. Их дыхание сливалось в одно целое. Медленные поцелуи.