Александр Маленков - Сам по себе мальчик

Девочка с косичками в клетчатом платье. Она тебе нравится, что странно. От нее никакого толку: ее нельзя съесть, в нее нельзя поиграть, ты даже толком не разговариваешь с ней. Но тебе все равно приятно, когда она рядом, хочется сделать что-то, чтобы она обратила на тебя внимание. Например, выбить ей зуб. Радуйся своему неведению, скоро ты слишком хорошо будешь знать, зачем мальчику нужны девочки.

Отрокам свойственны параноидальные сомнения: действительно я стану мужчиной? Не случится ли генетический сбой? Вдруг у меня что-то не вырастет, и я превращусь не в мужчину, а в женщину или утконоса? И вот – ура! ура! – долгожданный пух на щеках. Никогда ты еще не зависал перед зеркалом так надолго, как во время этого первого сеанса бритья. Следующие три-четыре раза еще будут событиями, дальше начнется ритуал. Отныне и навсегда ты – объект охоты производителей средств для бритья.

В теории ты знал о сексе все. Ожидание практики было фоном последних трех-четырех лет жизни. Ты даже делал вид, что уже давно не девственник, кривил губу в циничной усмешке, когда опытные приятели обсуждали свою сексуальную жизнь: мол, это мы проходили. Бремя девственности было тяжелее, чем все экзамены и учебные нагрузки. И вот это случилось. Да, это длилось секунд десять, да, ты ничего не успел понять, но разве это главное? В душе сутки напролет рвутся салюты, гормоны ликуют. Я – мужчина! Я – мужчина! Добро пожаловать в большой секс. Эта форма груди и эти духи навсегда останутся твоими фетишами.

А вместе с ними и понимание закона компенсации – чем лучше сегодня, тем хуже будет завтра. За все удовольствия, оказывается, надо платить. Только не говори себе «больше никогда» в минуты похмелья любого рода. Разберись со своими ощущениями, когда придешь в норму, и никогда больше не пей вина после водки. Особенно такого вина и такой водки. И все-таки интересно, сколько же мы выпили вчера?..

В первый раз открывая водительскую дверцу убитой (скорее, даже мертворожденной) «Лады», чувствуешь себя безмерно, нечеловечески крутым. Ты садишься медленно, успевая покрасоваться перед всеми прохожими. До сих пор твое имущество можно было взять в руки или как минимум передвинуть в другую комнату. Но этот предмет не влезает ни в сумку, ни даже в квартиру, и тем не менее он твой! Где-то до твоих пяти тысяч пробега машина кажется огромной, ты боишься зацепить дома на разных сторонах улицы одновременно. Потом ты начинаешь легко протискиваться в переулки, арки. Машина становится все меньше, и после десяти тысяч приходит уверенность, что задеть ею что-либо в принципе невозможно. Потом это случается. Странно, ведь между троллейбусом и бетономешалкой был ясно виден просвет. Как же некруто стоять на проспекте рядом с помятой недвижимой железкой!

Поначалу это кажется игрой, и ты хихикаешь про себя: неужели этот дядя в костюме всерьез поручил тебе отвезти папку с бумажками на другой конец города? Но и тот дядя на другом конце города тоже сохраняет серьезное выражение лица – похоже, они сговорились. Первые несколько раз работа еще будет игрой, потом превратится в проклятие. Есть только два выхода: напоминать себе, что все это понарошку, либо найти любимое дело. Впрочем, любимое дело есть у каждого: у кого биржевые махинации, у кого стрельба из лука. Первым повезло больше, чем вторым, – две тысячи лет назад было бы наоборот.

Не та ли это девочка с косичками? Ведь тебе хочется не только заниматься с ней сексом, но и постоянно радовать ее. Для эгоиста со стажем это новое и приятное ощущение. Ты уже отдал все, что у тебя было (а было, надо признаться, не так много). Тебе показалось, что она обрадуется, если вы устроите свадьбу. Да пожалуйста, нам не жалко! Забирайте мою свободу, все равно я ею не пользуюсь. Если повезет, ты никогда не узнаешь, что свободу начинаешь ценить, когда ее нет, и проживешь в браке счастливо, пока смерть или квартирный вопрос не разлучат вас.

Самое гнусное, что облысение невозможно поймать за руку. Оно наступает так постепенно, что ты чувствуешь себя тихо помешанным. Кажется, вот здесь раньше росли волосы! Или не росли? Или это просто лоб такой странной формы? Если бы зеркало попадалось на глаза не чаще раза в год, поставить диагноз было бы проще. Хотя не очень понятно, что с этим диагнозом потом делать. Проще не замечать. А когда старый шрам на затылке переедет на лоб, подстричься очень коротко. Забыть, смириться и продолжать жадно читать новости о клонировании запчастей для человека.