Георгий Баженов - Бинго, или Чему быть – того не миновать (сборник)

– Ты свихнулась, Аленка.

– Нет, Саша, я говорю серьезно.

– Да не собираюсь я освобождаться от желаний. Вся наша жизнь – сплошное желание.

– Вот именно, Саша. Но желание это ненасытно, а потому бездонно и недостижимо.

– Да, доходилась ты в этот клуб… Чувствовал я: добром это не кончится.

– Это не только добро, это суть, истина, откровение и сокровище просветления.

– Может, тебя в психушку отвезти?

– Саша, я серьезно: через неделю я уезжаю на Алтай. Я люблю тебя и поэтому зову с собой. Я люблю тебя!

– А если я скажу: нет?

– Никто никогда не говорит по-настоящему этого сакраментального слова «нет». Это только кажется нам. Вот поэтому и нужно нам просветление…

– Нет, точно, ты сбрендила.

– Не говори так, Саша. Я уезжаю – и ты должен решить: вместе мы или порознь?!

…В замешательстве и недоумении поехал Саша в один из вечеров домой, к матери и отцу. Антона Ивановича, как обычно, дома не было (в командировке на Урале), а мать, Марина Михайловна, так обрадовалась Саше, так обрадовалась, что он даже растерялся:

– Ма, ты чего? Случилось что-нибудь?

– Нет, ничего, слава Богу, ничего. – Она обнимала и целовала Сашу в лоб, прижималась к нему, вдыхала в себя его родной, такой тонкий и почти забытый сыновний запах: – Просто я соскучилась! Вы совсем забыли нас с отцом, и ты, и Юрочка, ни одни не приезжаете, ни невест своих не показываете… Как я соскучилась, как я исстрадалась, Сашенька!

– Ну-ну, мама, что ты…

Они сидели на кухне, пили чай с клубничным вареньем, и глаза матери счастливо светились, когда она смотрела, как младший ее сын, ложечкой, как в детстве, ест и ест варенье из розетки (так и съест все варенье, а о чае не вспомнит). Она вновь кладет ему варенье и с улыбкой напоминает:

– А чай, Сашенька, а чай забыл? Ведь остывает.

– Да чаю я у себя напьюсь, а вот варенья такого, твоего, домашнего, когда еще поем?

– Вот и приезжал бы к нам почаще, вместе с Аленой. Как вы хоть живете, расскажи!

И Саша, воспользовавшись моментом, начал рассказывать матери свою историю; глаза у Марины Михайловны вначале округлились, а потом она сказала как отрезала:

– Так я и знала. Говорила я тебе, говорила: женитесь!

– Да при чем здесь это, мама?

– А при том, что были бы вы женаты, не бесились бы с жиру. Ишь, горы им какие-то подавай, пещеры, просветление… Детей надо было заводить, сколько раз просила тебя! Свадьбу надо было играть!

– Ну да, и живи потом в нищете.

– В какой нищете, в какой нищете, что ты выдумываешь?

– Да мы хотели, как люди, сначала денег поднакопить, на ноги встать, а потом…

– Ну да, пять лет деньги копили, на ноги вставали – и где они, ваши деньги? Жизнь так устроена, сынок, сколько денег ни копи – их никогда не будет. А сама-то жизнь проходит, чувства угасают, желания притупляются… Знал бы ты, как я мечтала, чтоб у вас ребеночек появился, девочка, внучка! Я бы нянчилась с ней, пестовала ее, она такая крохотная, маленькая, хорошая… Господи!

– Вот Аленка тоже об этом раньше говорила. А теперь перестала…

– Еще бы не перестать! Мужики так устроены: им когда много про детей говорят, они пугаются, капкан им все мерещится, каторга какая-то, прям хомут на шее.

Саша тут рассмеялся – весело, легко так, как в детстве, колокольчиком:

– А ты откуда знаешь, мам? Ведь точно – боимся мы.

– Еще бы не знать, жизнь прожила. Вот женщины и берут такую тактику: живут с вами, с олухами, как ни в чем не бывало, а в душе-то только и ждут, когда свадьба будет?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.