Анатолий Савин - Степан Разин. Вольному – воля. Историческая повесть в стихах. Часть 3

Подвели – плачет, икает
Средних лет, по пояс гол
Этого поджидает
Свежеструганный кол

– Ироды – вопиет поп
– Секите главу изуверы
Ни мучился чтоб
Чай, православной веры —

Голос – Поп, буде верещать
Гляньте, заступник кой
И те кола ни миновать
Ещо придем за тобой! —

Поп подняв полы рясы
Припустился бежать прочь
– Это днем – то распоясались
А чаво буде в ночь —

Только часа через три
Батька на место казней пришел
Везде куда ни смотри
Рубят главы, сажают на кол
Вешают – кого на частокол
А кого на фонари

Вопли, крики, стон
Несутся со всех сторон
Окровавленную плоть
Складывают на телеги
И везут на бреги
Окрашивать речную водь

В местах, где глуше
Попы, угрозы презрев
Отпевают нараспев
Тела, отдавших богу души
Еще и ходят с кадилом
Кому мужества хватило

Но вот толпа завопила
От восторга – Ба! Попался плут
Прозоровского – брата ведут
Самого князя Михаила —

Без кафтана – рубаха
Сзади дыбится на ветру
Уже готова и плаха
Стрелец тянется к топору
Остается чуть до взмаха

Но, князь, в ту ж минуту
Атамана увидал
– Вот, кто жизнь его так круто
В одночасье поломал

Кто покрыл его позором
На всю волжску сторону
Объявив когда – то вором
Посягнувшим на княжну

Перед ним тот смерд – воитель
Взявший верх по воле случая
И таперь, как победитель
Может миловать и мучить —

И тогда, в мгновенье ока
Спрыгнув вниз, в победном кличе
Он с ножом летит как сокол
На желанную добычу

Атаман не ожидает
Но чутье быть начеку
И на этот раз спасает
Жизнь как прежде казаку

Вперед выставив кулак
Он закрыл путь мести
Лишь едва задел тесак
Руку выше кисти

Сбив на землю Михаила
Что взбешенную овцу
Он швырнул его к настилу
Ожидавшему стрельцу

И когда блеснул топор
У того над ухом
Перестал дышать с тех пор
Молодой князь – ухарь

Солнце клонится на вечер
Ужель бойней град ни сыт?
Запах крови человечьей
Стойко в воздухе висит

Следы расправы во дворах
На улицах и переулках
Что, конечно, эхом гулким
Срикошетивши от плах

Только множат липкий страх
Заползающий под ворот
И кафтанов, и рубах
Тем кто, сидя в погребах
Не успел покинуть город

Заработала машина
Злость и ненависть – мотор
И на плахах рубят чинно
Иногда и без причины
Всех кого берет топор
Не затупившись до сих пор
Лишь за то, что их личина
Подошла под уговор
И кого уж люд честной
Простер ниц перед собой

В это время из ворот
В клобуке и черной рясе
К месту лобному идет
Сам митрополит Иосиф

В руке посох, шаг короткий
Ноги еле волочит
Взор поникший, вялый, кроткий
О смиренье говорит

За ним, словно изваянья
С мраморными ликами
И тоской в очах великой
Тоже в скромных одеяньях
Святые шефствуют отцы
Из Успения и Троицы

Их с десяток и не боле
Остальные без затей
Попрятались в подполье
Дожидаться лучших дней

Расступаясь у настила
Многие в толпе ворчат
– Небось, князя Михаила
Отпевать спешат? —

И ведь, верно, угадали
Цель высокого визита
Долго, явно нарочито
Отделив от всех убитых
Попы князя отпевали

Может быть, и потому
Что брата не успели
Заодно, знать, и тому
В небесные купели
Теперь псалмы летели

Едва успели их отпеть
К владыке идет атаман
– Святой отец, аль тошно зреть
На расхристанный майдан?

Аль народ в том виноват
Что боярские сыны
Беззаконие творят
Грабя всех и вся подряд
Чтоб набить себе мошны?

Аль мало кровушки
Попили на веку
Где преклонить головушку
Кабальному мужику?

По рукам, ногам повязан
Куды бечь, где те законы
Что образумят князя
С алчностью бездонной

Где суды праведны, владыка
Кто защитит бедняка?
Везде боярин натыкал
Своих – от писарька до дьячка
Повсюду его рука