Виталий Коновалов - Сказки и антисказки

Наконец, Шахрияр решительным шагом направился в гарем. В конце концов, рассудил он, если все очарование жены заключается в сказках, с ней можно поступить так же, как с предыдущими…

Дошло до меня, о Великий Царь, – начала Шахерезада как ни в чем не бывало, когда он утолил с ней свою нужду – что жил в городе Уршалим-аль-Кудс, при дворе царя Сулеймана-бин-Дауда великий мудрец…

– Так значит, ты вчера рассказала не все сказки? – грозно спросил царь, но сердце его наполнилось радостью.

– Это не совсем сказка, мой господин – смутилась Шахерезада. – Это просто базарные сплетни, история, которую я услышала сегодня утром от торговки; мне она показалась поучительной и я подумала, что она может позабавить тебя, о Безупречный Царь.

– Я дозволяю тебе потревожить мой слух глупыми сплетнями – церемонно сказал Шахрияр, а сердце его пело: «Услади мой слух, о свет очей моих и мать моих детей!»

– Говорят, – продолжала Шахерезада, – что именно он, а имя ему было Ибрагим Аль-Хаким, подсказал царю Сулейману в минуту душевной невзгоды, что написать, чтобы сердце его возрадовалось. И великий царь Сулейман бин Дауд приказал сделать кольцо, и выбить на нем надпись: «Все пройдет, пройдет и это», и смотрел на него, и печаль покидала сердце его.

За великую эту услугу царь Сулейман бин Дауд сделал Ибрагиму Аль-Хакиму воистину царский подарок: джинна в золотых цепях, запечатанных именем Сулеймана, но в кувшине с печатью Аль-Хакима, и приказал Сулейман джинну служить Ибрагиму Аль-Хакиму и сыновьям его, и сыновьям сыновей и их сыновьям, и так до скончания времен.

Я узнала от торговки, что живет в твоей столице, о Счастливый Царь, на улице Сук-Аль-Джумаль, искусный врач и чародей, и зовут его Саиф Аль-Хаким. Говорят еще, что рабы, которых он делает евнухами, не умирают от лихорадки и не истекают кровью; что от порошков, которые он дает больным верблюдам, они становятся здоровыми и сильными, как трехлетки, и что он так искусно лечит вывихи и переломы, что руки и ноги остаются прямыми, как у годовалой кобылицы. И еще говорят, что в делах ему помогает джинн…

Шахерезада перевела дыхание и увидела, что Шахрияр спит, и на лице его блуждает счастливая улыбка. Тогда прекратила она дозволенные речи, свернулась калачиком у его плеча, положила руку на его широкую грудь и закрыла глаза…

Они проспали до утра обнявшись, и царь отправился вершить суд, и судил, назначал и отставлял, а когда наступил полдень, он сказал своему визирю: «Дошло до меня, мой визирь, друг мой и дед моих детей, что в моем городе, на улице Сук-Аль-Джумаль, живет искусный врач, по имени Саиф Аль-Хаким и что он врач, которому нет равному под небом. Пошли к нему гонца, и пусть скажет ему гонец, что царь Шахрияр оказывает ему, Саифу Аль-Хакиму, великую милость, и ждет его на закате дня во дворце и желает разделить с ним трапезу.»

И сделал визирь, как было приказано.

Когда солнце село, врач Аль-Хаким прибыл во дворец, и был препровожден к царю, и встретил царь его ласково, и ели они, и пили вместе, и вели беседу, и спросил царь Шахрияр:

– Правду ли говорят, что предок твой – Ибрагим Аль-Хаким, который служил великому царю Сулейману бин Дауду, и за великую мудрость его сделал царь воистину царский подарок и служил Ибрагиму Аль-Хакиму джинн, и служил сыновьям его и сыновьям сыновей? Правда ли, что служит этот джинн тебе и помогает в делах?

Каково же было удивление царя Шахрияра, когда увидел он, что Саиф Аль-Хаким заплакал…

– Великий Царь, да продлит Аллах твои дни, все это истинная правда, – сказал врач, заливаясь слезами, – но джинн этот – не царская милость, а проклятие и погибель рода моего, ибо он жесток и коварен и извращает слова людей и творит зло. Я последний из рода Аль-Хаким и поклялся не иметь детей, чтобы не навлечь на них неисчислимых бедствий, ибо если не останется на земле никого, кто носит имя Аль-Хаким, то кувшин, в котором заточен джинн, будет запечатан навеки.

– Этот джинн может исполнить любое желание? – с интересом спросил царь.

– Нет, джинн не всемогущ, ибо всемогущ только Аллах – ответил Аль-Хаким, – и если ты, о Всемилостивый Царь, попросишь, например, войско, то джинн соберет со всех твоих земель мужчин, стариков и детей, и превратит их в солдат, не знающих страха, жалости и усталости, но никого не останется в землях твоих и придут они в запустение.

– Джинн служит только тебе?

– Да, о Великий Царь, и он убивает любого, кто принесет вред его господину; но я могу попросить за тебя, если будет таково твое желание. Но заклинаю тебя, будь осторожен! – с этими словами Аль-Хаким достал из-за пазухи старый кувшин и вынул пробку…