Владимир Шилов: Пограничное состояние

© Владимир Шилов, 2019

ISBN 978-5-4496-3909-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В настоящем издании автор рассказывает о себе как о читателе. Анализирует особенности творчества писателя и раскрывает суть названия книги. Вспоминает детские фантазии и эпизоды дальнейшей жизни, задумывается о чудесах, происходящих вокруг нас.

Центральное место в тексте занимает осмысление последствий Большого взрыва, который доказывает наличие Высшего разума (Бога).

Автор обращает внимание на существование классов и сословий в обществе, что порождает зло.

Критерием оценки всего, что делает человек, должно стать количество получаемой доброты. Такой подход должен быть и к экономике.

Любовь и уважение к людям – вот национальная идея для России. Она же лежит в основе христианской веры. Только в этом случае возможны прорывы в экономике и сохранение государства.

Март, 2019 г.

В детстве и юношестве я был постоянным пользователем библиотек. 1 1 Ближайшая детская библиотека находилась рядом с моей парадной, в том же доме, где я жил. Если книга попадалась интересная, то не мог оторваться до тех пор, пока не дочитаю

Если текст на некоторых страницах книги носил отвлечённый характер и не приближал к раскрытию сюжета, то мог его пропустить. Более того слова в повествовании воспринимались мной не буквально, не по буквам, а по их смысловой ауре. К словам я стал относиться более внимательно, когда учительница в школе порекомендовала при чтении смотреть на правописание.

В сюжет книги я вживался как в реальность. Иногда этому способствовали иллюстрации. Особенно мне нравились книги с картинками о Великой Отечественной войне. В моём детстве их было много. Иллюстрации обладают большой информационной ёмкостью, быстрее воспринимаются мозгом и дают больший простор для воображения. Часто книги запоминаются по находящимся в них иллюстрациям.

Могу вспомнить и порекомендовать для чтения следующие книги: «Витя Малеев в школе и дома», Н. Носов; «Денискины рассказы», В. Драгунский; «Детство Тёмы», Н. Гарин-Михайловский; «Повесть о Ходже Насреддине», Л. Соловьёв; «Над Тиссой», А. Авдеенко; «Это было под Ровно», Д. Медведев; «Четвёртый позвонок», Мартти Ларни; «Трое в лодке, не считая собаки», Джером К. Джером.

Позднее художественные книги читать стал реже из-за нехватки времени. Чтобы понять какая книга оказалась в руках, читал начало и окончание. Если финал удивлял, то искал разъяснения в середине.

Однажды понял, что для каждой книги есть своё время. Свой день и свой час. К прочтению Булгакова («Мастер и маргарита») созревал несколько лет. Ещё будучи подростком во дворе нашёл несколько страниц из разорванного толстого журнала. Текст показался чересчур замысловатым. Когда Булгакова стали издавать, из любопытства заглянул в книгу и не мог оторваться. Прочитал почти все его произведения.

За свою жизнь пришлось пережить и увидеть столько мерзостей, что удивить меня в этой области чем-то трудно. Поэтому живой интерес могут вызвать сюжеты с благородным, добрым и сильным литературным героем, защищающим несправедливо обиженных людей. В настоящее время у меня сложились три основных требования к художественной литературе:

– интересная для меня тема (например, когда герою повествования удаётся решать сложные жизненные проблемы, возникающие в сегодняшних реалиях),

– постоянное нагнетание напряжения при развёртывании сюжета,

– краткость изложения.

Исходя из этого, в настоящее время мне интересно читать только новостные сообщения и перечитывать свои книги.

Когда сестра вышла замуж и уехала в другой город, я уже ходил в начальную школу. Мама писала письма дочери и требовала от меня написать письмо сестре. Они с папой знали цену письмам ещё с войны. Я садился писать письмо о своей жизни. Каждое слово обдумывал, переживал заново события, которые за ним стояли. В результате письмо получалось коротким и несодержательным. Буквы выглядели корявыми, а строчки неровными. Сестра была рада даже таким письмам. Позже я и сам прочувствовал ценность писем от родственников, особенно от жены.