Влад Озер - Из ВДВ СА в аэромобильные войска ВСУ. ВДВ после распада СССР

© Влад Озер, 2019

ISBN 978-5-4496-7538-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Возвращение в Болград

Владимир Озерянин

см. ФОТО: КЭП, командир полка, п-к В. Вознесенский.

Народная мудрость гласит, что нельзя дважды ступить в одну и ту же реку, но и здесь бывают исключения. Можно, если вода стоячая. Так и я ступил второй раз в 299 полк.

Для начала отгулял очередной отпуск за текущий год. Благо, в пределах ВДВ пока еще ничего в службе не порушилось. Пока восстанавливал «подорванное» в средней Азии здоровье, потихоньку присматривался к тому, что творится в бывшей «моей» дивизии. Здесь последствия госпереворота отразились не столь сильно, как в 105 ВДД. Само по себе соединение было мощное, со своей длинной военной и мирной историей, и дух советского воспитания был достаточно силен. Любое неосторожное касание со стороны вновь формируемых руководств России и Украины могло обойтись для них непредсказуемыми последствиями. Офицерский коллектив дивизии был взбудоражен и на взводе, не смотря на то, что она находилась на периферии, но даже на БМД и колесной технике могло зайти далеко.

Поэтому на верхах для выпуска пара было придумано временное название СНГ и дивизия пока- что перебывала в эфемерном подчинении единого командования этих стран, как и ракетные войска стратегического назначения. С развалом Союза 98 воздушно-десантная дивизия просуществовала в Болграде еще два года. В дивизии за время моего отсутствия появился новый начальник политотдела. Вместо старого «балетмейстера» А.Г., пришел молодой и нахрапистый, полковник Крамарев. (Злые языки утверждали, что он свою фамилию в свое время переделал из галичанской, которая в детстве звучала как Крамарив).

Он, в отличии от Ферганского начпо Лопухи, не поддался новым московским веяниям, не растерялся, не плакал, как его азиатские коллеги, а сохранил в кулаке всех своих подчиненных, фактически удержал дивизию от преждевременного развала.

Отпуск, как обычно, пролетел быстро и незаметно. Отлежался, оклемался, пора и к службе приступать в новом для меня качестве. За время бездельничания навел справки о положении дел в полку и непосредственно в медицинской службе полка и дивизии. Оказывается, что моего предшественника уволили за дебошь и беспробудное пьянство. Средний медицинский персонал, те, у кого было рыло в пушку, узнав о моем возвращении в полк, разбежались кто- куда. Мадам Шуликова успешно перебазировалась санитарным инструктором в батальон материального обеспечения (ОБМО). Прапорщик Пизанкина осталась в полку, но перебралась из своего уютного гнездышка-физкабинета в зенитно ракетный дивизион. Ее бывший покровитель и воздыхатель, командир полка К.В., пока я околачивался в Азии, благополучно перевелся в мир иной. Двойные половые нагрузки, командование полком и беспробудное пьянство оказались непосильными, даже для закаленного организма десанта.

В полку рулил, какой – то очередной командир полковник Вознесенский. К нему – то, в первую очередь, и направил стопы свои, дабы представиться, но оказалось, что он болеет, и находится в инфекционном отделении гарнизонного госпиталя. Ну, что же, мы люди не гордые, посетим командира и в заразном бараке, но прежде всего навещаю моего старого знакомого, майора Бочарова, начальника инфекционного отделения. От него узнаю, что мой теперышний, как его называют в полку, кэп, находится здесь на излечении по поводу так называемой «лихорадки Ку» или по другому – коксиеллез.

Болезнь не смертельная, но довольно неприятная, как и все инфекции. О существовании очага этой заразы в Болградском районе я имел информацию давно. Пути передачи и заражения у нее различные, но чаще всего через такой местный продукт, как брынза. А так как он сожительствовал с одной местной «красавицей», то и ничего удивительного.

Стучусь в одноместный бокс. На голос разрешения, захожу в палату. Высохший до почернения, с запавшими щеками и черными кругами под глазами, полковник сидел на кровати с опущенными на пол ногами. В наброшенном для проформы на плечи халате захожу, приветствую полковника и негромко, с учетом места нахождения, представляюсь. Полковник, сидя, подает мне вялую кисть. И смотрит круглыми выпученными глазами далеко не дружелюбно.