Герберт Грёз: Зов неизвестности

– Так вот чем вы занимаетесь на вашей кафедре?

– Вы удивительно проницательны. Да, я еще и докторскую на близкую к этой теме защитил. Прямо высказаться мне бы никто не дал: в нашей науке одни твердолобые пни с глазами. Точнее, там тоже есть славные парни, но рты у них закрыты протоколами. Но я уже очень близко подошел к фундаментальному открытию в этой области. А может быть, далек от этого так же, как и пятнадцать лет тому назад. Не знаю. Все, что ни делается, то к лучшему: теперь у меня есть напарник-скептик, который не позволит мне залетать далеко в облака псевдонаучного невежества. Ладно, движемся дальше. Исторически сложившиеся верования разных культур описывают, в целом, одно и то же явление, но под разными соусами и углами. Духи у христиан, джинны у мусульман, дэвы у индусов… Везде суть одна и та же: незримое существо без плоти, обладающее, тем не менее, сознанием и некими способностями к проявлению своих действий. Сюда же мы свалим и полтергейст, и домовых с лешими, и асуров там каких-нибудь. Проблема четкой фиксации этих явлений на документальной основе в том, что мы толком не знаем, чем собственно фиксировать. Я просмотрел сотни фотографий в интернете с якобы «реальными» призраками, так все сплошь монтаж и подделки. Или вот еще феномен электронного голоса… Тоже чушь с претензией на открытие. Сложно все это. Но ведь наука-то не стоит на месте! Например, увидев современный планшет, друиды кинулись бы ему поклоняться. Поэтому я верю, что мы сможем найти такой способ заполучить требуемые доказательства, который заставит всех скептиков от досады сжевать собственные носки.

То, что говорил Берт, было одновременно и очень сложным для понимания, и очень простым. Мне хотелось воскликнуть что-то вроде «да ведь я знал об этом всю жизнь!», но я точно не мог бы сказать, о чем именно. Да, было в его словах какое-то ускользающее видение истины, но у меня в голове все так запуталось, что я даже не нашел, что ответить.

– Идите спать, – вдруг сказал Берт. – Вижу, я достаточно загрузил вас своей теорией. У нас еще будет время обсудить это. Кстати, вы по какой теме защищались?

– Изменение коэффициента сжатия неньютоновских жидкостей при воздействии ультразвука сверхвысоких частот.

– Эх, черт, интересно, да не то. И после этого вы работали в сфере продаж сантехнического оборудования? Близко к специальности, однако… Ладно, придется вас кое-в чем просветить. Но всему свое время. Buenas noches.

Берт оказался настоящим синоптиком: утро встретило нас холодным затяжным дождем. Ехать в такую погоду совершенно не хотелось, и мы принялись исследовать дом Карла Штольца.

– Интересно, – сказал Берт, откусывая кусок вяленого мяса. – Что именно из этой рухляди теперь мое? Я бы захватил отсюда пару-тройку реликвий. Вот, например, это… Или это. Вы, кстати говоря, не интересуетесь живописью? Нет? Я тоже. Хотя некоторые картины стоят того, чтобы на них глянуть. Скажем, Дали. Да, он близок мне по духу. Наверное. Я с ним не знаком. Черт, вкусное мясо, надо бы еще наделать. Да, я сам себе готовлю припасы. Даже когда был женат, занимался тем же. Борщ в экспедицию не возьмешь, знаете ли.

Бросая такие разрозненные фразы, Штольц обыскивал весь дом сверху донизу, тщательно осматривая каждую находку. Часа через три его сумка заметно потяжелела, чему он был страшно рад.

– Итак, из этого дома мы выжали все, что могли. Пожалуй, нет смысла оставаться здесь дольше. Едем! Хотя перед тем, как мы отправимся, я хотел бы показать вам свою кузину. Я всю ночь думал об этом и пришел к выводу, что вас все же стоит познакомить. Она немного с прибабахом, хотя я не знаю, эта опция у всех женщин в базовой комплектации, или все же есть модели без нее. Вот, смотрите.

Берт достал из внутреннего кармана сумки смартфон, пощелкал в нем и показал мне. Девушка как девушка, темноволосая, с красивой улыбкой, но ничего уж такого особенного.

– Значит, не понравилась, – резюмировал Берт. – Ну и ладно. No woman, no cry. В путь!

Он тщательно проверил все замки, осмотрелся напоследок и только после этого сел в машину. Противно заскрежетали дворники по стеклу, рыкнул мотор, и мы тронулись.

Я сообщил, что ехать нам никак не меньше трехсот километров, отчего Штольц погрустнел и достал свою трубку.

Дождь заметно ослаб, но ехать было все равно неприятно, потому что из-под колес других машин то и дело поднимались грязные тучи мелких брызг. А еще пришлось очень нервно искать заправку, ругаться с бывшим шефом по телефону, заливать стеклоомыватель, короче говоря, путешествие становилось все более захватывающим.