Андрей Шер - CUSTOS STATERA, или Записки «Почётного святого»

– Ну, вот, даже некого поблагодарить за чудесное спасение. Жаль. Добрые поступки не должны оставаться безнаказанными…

Я откинулся на подушку и оглядел помещение, в котором находился. Хорошая палата, оборудованная по последнему слову техники – вон сколько приборов понатыкано. Интересно, а кто всё это оплачивает?

– А вот тут я Вам точно не отвечу, но знаю, что оплачено полностью. У нас с этим строго, бухгалтерия следит.

– Эээ… Марина, Вы читаете мои мысли?

Она опять засмеялась, мило откинувшись назад. Отсмеявшись, но, всё ещё улыбаясь, моя милая медсестричка поправила одеяло и с лёгкой иронией произнесла:

– Хорошо бы, наверное… Вы весьма красноречиво осматривали палату, а в глазах читался вопрос, который так и рвался наружу. Просто перехватила… Извините, если поторопилась.

– Ну что Вы, наоборот приятно!

Да, действительно очень приятная девушка, такое ощущение, что я её знаю уже давно. Легко с ней общаться, никакого отторжения, узнавания и преодоления искусственных границ. Как будто знал её всегда, а тут просто отлучился…

– Марина, а мне можно вставать?

– Конечно! Даже нужно, но сначала осторожно – Вы же, месяц, были без движения, ослабли…

– Тогда можно освободить меня от этих пут?

– Ой, извините…

Она очень мило краснеет и освобождает меня от разноцветных проводов. Вот, так намного лучше! А то, если честно, я ощущал себя подопытным кроликом – так и представлялось, что сейчас начнут током бить и банан предлагать…

Сажусь на кровати, осматриваюсь, вслушиваюсь в реакции организма. Нет, всё нормально, только спина немного ноет, но это и понятно, если я пролежал почти месяц… Под контролем Марины встаю – так, и тут всё более-менее в порядке. Пять минут – полёт нормальный.

– Голова не кружится?

– Ну, что Вы, Мариночка! Разве только от Вашей красоты…

Девушка старается оставаться серьёзной, но «бесики» в глазах категорически против. Она сдаётся им и заливается смехом. Отсмеявшись, она старается принять более деловой вид, и направляется к выходу.

– Вам надо привести себя в порядок, наверное. Давайте я оставлю Вас на время, Вы помоетесь пока, а я вернусь через полчасика с доктором. Ванная вот за той дверкой…

Она указывает на ранее не замеченную мною дверь, находящуюся в самом углу. Открываю —надо же, действительно ванная! Подхожу к зеркалу, внимательно оглядываю своё отражение. Хммм, вроде бы всё нормально… Старые шрамы на месте, а новые не замечается. Ощупываю голову – нет, вот тут, ощущаются какие-то небольшие новообразования, к тому же есть и следы швов. Значит, действительно приложился головой, и приложился смачно… Ладно, это уже дело прошлое и его не исправишь, так что примем это как данность. Скидываю пижаму и залезаю под душ – всё-всё, пока ни о чём не хочу думать. Успеется…

Через полчаса, посвежевший и благоухающий, я возвращаюсь в свою палату, где меня уже ожидает довольно молодой доктор. Приятная улыбка и бейджик на лацкане светло зелёного халата говорят о том, что это хирург, к тому же уже кандидат медицинских наук. Вы замечали, что хирурги улыбаются совсем не так, как все остальные? Вот у какого-нибудь кардиолога, например, в улыбке бывает сочувствие, сопереживание страданиям больного, а хирурги улыбаются очень мило, но холодно – в их взгляде сквозит интерес не к тебе, а к твоим внутренностям. Он тебя заранее препарирует и отсекает лишнее, как хороший скульптор… Интересно, а как улыбаются патологоанатомы? Нет, вот этого я и знать не хочу, пожалуй. Это знакомство лучше отложить…

Доктор осматривает мою многострадальную голову, ощупывает швы, довольно крякая при этом – ему явно нравится его работа. Закончив осмотр, он обращается ко мне.

– Ну, что же, батенька, я Вам более не нужен. Всё, что от меня зависело, я сделал и, поверьте, с этой стороны всё нормально. Теперь Вы продолжите обследование у других специалистов и можете спокойно возвращаться домой. Поздравляю Вас, можно сказать, что Вы очень легко отделались. Удачи!

Я благодарю его, пожимаю протянутую руку, и он уходит. А я остаюсь с одной проблемой… Я не помню, где живу! То есть абсолютно. Тут в палату возвращается моя милая сестричка, и я обращаюсь к ней, как к последнему средству спасения.

– Марина, а паспорт, который у меня был, ещё существует?

– Ну… понимаете… это не совсем паспорт, это остатки паспорта. Там только имя и можно было прочесть, даже номер не сохранился – несколько цифр и всё. Но имя видно чётко!