Анна Всеволодова - Приди сюда, о Росс, свой сан и долг узнать… (сборник)

– Если его нет, так значит и меня нет, а раз я существую, он – тем более, – хотел отвечать ей, но не стал – только браниться».

Самой острой болью Милькина была несчастная судьба Садков – красивейшей части уникального архитектурно-паркового комплекса Подмосковья. Семья Милькиных жила в усадебном доме в Садках, превращенном в общежитие, очень любила и дом, и его окрестности, здесь ещё можно было любоваться остатками прежней роскоши. В парке, пересекаемом рекой Лопасней, частично уцелели прежние садовые «затеи»: беседки, павильон, колоннада (в виде искусственно сооруженных руин), копаные пруды, двухэтажное здание бывшей богадельни в готическом стиле; псовый двор в виде миниатюрной средневековой крепости (разобран), обширный конный двор. В 1926 году следы варварства победителей России видны ещё были, – бродя по берегу реки, вы натыкаетесь то на руку, выглядывающую из земли, то на женский торс, то на античный профиль мужской головы…

Древнейшее упоминание о Садках связано с походом хана Девлет-Гирея на Москву в 1572 году. И только с укреплением государства Садки превратились в тихую провинцию, где возникали уютные фамильные гнезда.

Находился этот райский уголок рядом со старинным торговым селом Лопасня. Перед мостом через реку – поворачивали влево. По высокому левобережью и шла дорога к Садкам. Жаль, что теперь сюда по берегу не пройдешь. И старая дорога, и самая усадьба разрезана на куски. На высоком берегу Лопасни стоит старинный деревянный дом на белокаменном цокольном основании, выложенным подмосковным известняком. Нижний полуподвальный этаж имел семь окон. Широкий размах фасада обращен в сторону парка, который спускается под гору (к прудам и реке) от небольшого партера. Одиннадцать больших высоких окон, образующих выверенный ряд и глядящих на реку, разбежались по фасаду в строгом ритме. Венчает усадебный дом мезонин в три окна. Над ними под самым коньком овальным полумесяцем врезан слуховой проем. В первозданном виде дом блистал ослепительной белизной побелки…

Рядом с домом – церковь Иоанна Предтечи. Древняя деревянная церковь с тем же названием была сожжена ещё крымскими татарами.

Пруд между домом и рекой лопасненцы называли Долгим. Вокруг росли раскидистые ветлы и вязы. Вязы погибли, как везде в Европейской части России, а ветлы продолжают радовать глаз. В стороне от Долгого пруда – почти квадратный Большой пруд. Между ними над канавой – перекопом (имелся там искусственный ручей и изящные желоба) построили ажурные мостик».

Теперь Большой пруд отделен от пруда Долгого и всего садковского парка современной изгородью. И это вызывает чуть не слезы – ещё одна жемчужина Лопасни по живому, без наркоза, разрезана на куски ее «новыми хозяевами»!

В первой половине XVII века Садками владели Бибиковы, получившие эти земли по указу Иоанна Грозного. В 1640 году здесь появился первый представитель дворянского рода Еропкиных – Серпуховской воевода Григории Андреевич Еропкин, женившийся на вдове Аксинье Бибиковой. С этого времени и до середины XIX века Садками владели Еропкины. Среди них был и стольник царя Петра I, и племянник усмирителя московского «чумного бунта» 1771 года. При Еропкиных в первой трети XVIII века был построен дом в Садках, разбит парк, выкопаны пруды. В 1771 году освятили каменный храм Иоанна Предтечи. Рука неординарного мастера в планировке усадьбы видна и сегодня – при всей запущенности паркового хозяйства.

Самым знаменитым представителем рода Еропкиных был, конечно, Петр Михаилович Еропкин – архитектор, создатель плана Петербурга, по которому город развивался 300 лет. В 1740 году его казнили по приказу Бирона, фаворита императрицы Анны Иоанновны. Это факт известный, но даже 300-летнии юбилеи великого градостроителя отметить позабыли.

В Садках архитектор П. М. Еропкин безусловно бывал, но лично ему принадлежало соседнее село Кулакове Василии Михаилович Еропкин (последний представитель этого рода, владевший Садками) мог бы стать героем романа. Он участвовал в военных кампаниях 1828и1831 годов, а потом и в Крымской войне. Отличился при обороне Севастополя.

Следующими владельцами Садков стали Рюмины. Они основательно переделали дом в 1872 году. Сохранилось немало фотографии, где «фасад дома акцентирован четырьмя колоннами, поставленными на белокаменное крыльцо». Крыльцо глядело на реку и пруд. Портик был снесен. На уровне мезонина появился балкон.