Алексей Бойко - Такие же, как и мы

Я провалился. Я ошибался, невозможно синтезировать настолько глубокое чувство, ведь оно в первую очередь исходит из подсознания и не зависит напрямую от нейромедиаторов или гормонов. Теперь я всего лишь должен 1,212 млн траншарнских бумаг. Это примерно все мое имущество и в придачу четыре почки. У нас, правда, все как у всех, в том смысле что почек у меня две и обе нужны. Ну ладно, будем думать. Зарплату я не получаю, только субсидии от государства, базовая ставка – 5500 в неделю, как у всех, плюс надбавка за сферу обучения – 2000, за социальную неактивность – 3500, за то, что не имею татуировок – еще 600. 11 600 итого. Этого хватает на жизнь, но не на исследования, и уж точно не на выплату огроменного долга. Ладно, возможно, все просто рассосется само собой, как действие подавителя внутри меня? Парень-то я непростой.

– Привет, Маша. Как твои дела?

Ничто не могло нарушить традицию позвонить ей ровно в 8 вечера.

– Хочешь посмеяться, Леш? Приходи ко мне сейчас же.

Это первый раз за три года, когда она пригласила меня к себе, в ее голосе чувствовалась как неподдельная радость, так и то, что она была очень взволнована чем-то, сильно нервничала.

Пятнадцать минут – и я уже у ее парадной. Дверь открывается, и я вижу ее проникающую улыбку, от которой мурашки по коже, а затем и ее саму.

– Лё-о-о-ш, ты знаешь, как этим пользоваться? – говорит она и делает шаг в сторону. Сказать, что я был удивлен – не сказать ничего. Это был автоджетпак. Полноценный автоджетпак. Это такая вещь, в которую можно сесть как в машину и полететь по воздуху над Сэлли. Не очень высоко, конечно, но дороги больше не нужны.

– Эта штука стоит огромных денег, откуда она у тебя?

– Украла у того кретина, который меня достает.

– Что, прости? Украла автоджетпак? Не жвачку, не кошелек. Автоджетпак?

– Ну да. Правда, мне кажется, он догадывается, что это я.

– Мда, ну давай улетим на нем тогда, что ли, подальше отсюда, – смеясь проговорил я.

– А давай, – без колебаний и улыбки отвечает мне Маша.

– Ты, верно, шутишь?

– Нет, ну а за что мне держаться здесь? У меня мать, которой не до меня, да краденый автоджетпак на руках, вот и все богатство.

Услышав слово «богатство», я вспомнил, что мне не помешало бы найти богатства, чтобы заплатить по долгам, иначе меня просто разорвут на части. Мыслей, где достать денег, у меня не было, поэтому, вероятно, это было самое легкое решение в жизни – все бросить и лететь куда глаза глядят. Маша – хрупкая девочка, и в таком автоджеке нам двоим места будет вполне достаточно, к тому же с ней – в тесноте, да не в обиде. Вдобавок у нас всегда будут денежные средства, которые неизменно приходят на карманный счет.

– Давай так, два дня на сборы, потом созвони…

– СЕЙЧАС! – перебила Маша. – Я беру свою пижаму с котиками, а тебе… вон, возьми с батареи пижаму с мишками, она все равно великовата мне, а тебе будет во что сегодня переодеться.

– А потом?

– А потом суп с котом, Леш, разберемся.

– А бак заправлен хотя бы, Маш?

– А эту штуку еще и заправлять надо?

– Нет, блин, а как он без устойчивой энергожидкости-то полетит?

– Ну, не знаю, я в физике не сильна, у меня все знакомые толчки чинят, у них обычно в другой жидкости все руки. Леш, ты за рулем, ты и рули.

Что же, вполне справедливо. Залезаю внутрь – я никогда раньше в таких не бывал, но водил обычное авто, а с этой штукой должно быть даже проще. Какие-то ненужные датчики, рычаги. О, педаль – газа, наверно. Ну вот, вроде и разобрались.

– Маш, сзади, кстати, место есть, можно поспать, если что.

– Окей, тогда я прихвачу еще и одеяло с зайчиками.

– А у тебя что, все вещи со зверями?

– Нет, ты чего, вон, у меня есть игрушечный крокодильчик, на нем никто не нарисован, Лёш…

– Ну же, залезай уже, – протягивая руку, говорю я ей.

– Блин, странный тут запах, чувствуешь?

– Эм, нет, что такое?

– ЗАПАХ ПРИКЛЮЧЕНИЙ! Взлетай уже давай!

Я закрываю глаза на пять секунд, чтобы выжать все ненужные мысли из своей головы, открываю и нажимаю на педаль. Действительно работает, мы парим, парим в трех метрах над Сэлли. Насколько же это круто!

Глаза Маши сияли пуще прежнего.

– Эй, я никогда не видела свою крышу, ты знал, что она краеугольная?

– Ну да, эм, все крыши краеугольные, иначе скапливается жидкий азот, перелетные птицы принимают его за воду, пьют, падают с крыш и смеются.

Вижу сначала недоумение, а потом чувствую девичий слабый удар кулаком мне в плечо.