Екатерина Бордон - На запад от первой звезды

В Зале Охотников он отчистил шерсть от крови и пепла в магической комнате. После чего поел и сходил в туалет. Отдохнув, он собрал новый комплект снаряжения. Боги всегда говорили, что в небесных домах они живут дюжинами, поэтому он взял дюжину запасных ножей. Волшебная фляга, в которой появлялась вода, лембасы на месяц пути, спальник и прочие вещи, которые пригодятся ему в долгой дороге, легли в непривычно тяжелый рюкзак. Но он шел в долгую охоту за сильной дичью, поэтому собирался основательно. Перед храмом собралась вся деревня. Впереди стоял старейшина.

– Ты знаешь закон, – торжественно произнес он.

– Я знаю все законы. Который ты хочешь напомнить?

– Умирая, человек получает еще одно имя.

– И имя дает тот, кто был ближе всего в родстве.

– Дай им имена.

– Имя моей матери Суело, ибо в нас она нашла утешение. Имя моей сестры Ариэдна, ибо нет на ней греха.

По толпе прошлись шепотки. Назвать безгрешной ту, кого боги наказали смертью, было кощунственно, но все понимали, что ей просто не повезло. Охотник отправился за змеей в тот день когда ему исполнилось двадцать семь, как того требовал закон. Но бог прилетел в тот же день и потребовал дань, а Казимир был известен злобным нравом. Любой другой бог простил бы их, но этот решил сжечь живьем всю семью Пепла.

– Мы видим, что ты тоже умер, поэтому мы вручаем тебе имя, – продолжил старейшина.

– Каково мое имя.

– Рик.

Пепел с трудом сдержал резко подкатившие слезы, а ведь всего минуту назад он думал, что уже ничего не заставит его плакать.

– Я принимаю имя своего отца с благодарностью.

– Рик Пепел, теперь наши законы не властны над тобой.

Рик прошел через расступившуюся толпу. Все, что стоило сказать, было сказано. На востоке загорелась первая звезда. Люди из Ордена Снабжающих говорили, что их поселение найти легко. От столицы к первой звезде. В столице богов можно было встретить круглый год, а значит, его путь лежал на запад, прочь от первой звезды.

***

Когда открылись западные городские ворота, Рик уже успел проснуться, выполнить большой утренний круг и почистить шерсть песком. Предстоящая охота требовала усиленных тренировок, и он не прекращал их даже в походе. Странные, но красивые движения начинались, кажется, от кончика хвоста молодого мунго, продолжались блеском кривых ножей, и заканчивались неизменным ударом ноги снизу вверх. Немногие крестьяне, наблюдавшие за тренировкой, беспрепятственно позволили ему пройти к воротам первым.

– Я не знаю законов, – услышал отчаянно зевающий стражник, как только подоткнул клин под створку.

– Чавой?

– Я не знаю законов.

Молодой кинис, явно имеющий в предтечах кого-то из волкодавов сдвинул на лоб ермолку и задумчиво почесал затылок. Затем поискал ответ в безоблачном небе, и вновь переведя взгляд на странного паренька, решил уточнить.

– Ну так и чавой?

Рик удрученно вздохнул. Чем дальше он был от родной деревни, тем больше приходилось говорить очевидных вещей. Это был уже четвертый город за последние два месяца. И если в первом ему сразу рассказали законы, а в третьем посоветовали обратиться к жрецу, то тут и вовсе не поняли.

– Я не знаю законов, и потому могу их нарушить. Я хочу узнать законы.

– Ааа! Ну, так енто. За вход медяшка, оружием не пырять, баб не насильничать. Ну, не буянить. И ещё енто, с блаародными не спорить. Мож и ещё чего, но енто основное.

Стражник довольный собой пару раз вильнул хвостом и, получив монету за вход, потерял интерес к парню.

Рик прошел по просыпающемуся городу, ловя на себе удивлённые взгляды редких прохожих, и зашёл в храм. За приемной конторкой сидел располневший даже для своей морфемы крицет.

– Чего припёрся?

– Я завершил охоту, – Рик поприветствовал приемщика ритуальной фразой.

Крицет ещё раз посмотрел на молодого охотника и зацепился взглядом за погремушку на его шее.

– Снабженцы говорят, что за стеклянной пустыней есть поселения мунго, и, якобы, только благодаря их охоте на змей, боги решили спуститься с небес, – не дождавшись ответа, крицет перешёл к делу, – что там у тебя?

– Каменные скорпионы.

Пепел достал из рюкзака связку самых дорогих и опасных трофеев стеклянной пустыни. Три приемщика до этого не смогли дать за них достойной цены, но в волшебной сумке он мог их носить хоть всю жизнь, а потому не спешил сдавать.

– Имперский флот! – выругался толстяк, – да у меня и дать взамен тебе нечего! Хотя погоди.

Он достал откуда-то толстый браслет, похожий на символ жреца, и протянул его охотнику