Сергий Чернец - Абсолютное время

Недостаточно обладать мудростью, нужно уметь пользоваться ею. Со времен Соломона-умнейшего или мудрейшего известно: и в том состоит та высшая божественная мудрость, – чтобы 1) глубоко понять и изучить дела человеческие, 2) не удивляться ничему, что случилось, и 3) ничего не считать невозможным до того, как оно произойдет.

Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум. Мир заполнило неразумное. Мир полон дураков, да никто глупости своей не замечает, даже не подозревает. Глупцы все, – кто глупцами кажутся, и половина из тех, что не кажутся. А если же на Земле и встретим крупицу мудрости, – то, против мудрости Небесной, она будет выглядеть – как безумие. И хуже всего, что люди не признаются в своей глупости. Глупец величайший тот, кто себя таковым не считает, а только других глупцами обзывает. Чтобы быть мудрым, недостаточно мудрым казаться – тем более самому себе; ибо – знает тот, кто понимает, что не знает, и не понимает тот, кто не понимает, что другие понимают.

Сила разума в том, что он признает существование множества явлений ему непостижимых; и он бывает слаб, если не способен этого понять. Слабому разуму непостижимы бывают явления самые естественные, что уж говорить о сверхъестественных. К таким относится предвидение будущего. И предвидение будущего получается не от оракулов и экстрасенсов, а от элементарной мудрости. Видно простым глазом, по ходу событий бывает и их продолжение: если человек подходит по дороге к препятствию (к мосту, или к горе) – то вероятно через определенное время он его достигнет. И это может предсказать даже не умудренный человек.

Мудрец не станет из вражды к виновным уподобляться им. Не будет грубить и\или оскорблять. Беда с умом, когда у человека не хватает ума, чтобы хорошо сказать, или здравого смысла, чтобы осторожно промолчать. Нужно иметь большой ум, чтобы уметь не показывать своего умственного превосходства.

Я мыслю, следовательно, существую. – эту фразу приписывают философу Рене Декарту.

И верно было сказано. Потому что особенностью живого ума является то, что ему нужно лишь немного увидеть и услышать для того, чтобы он мог потом долго размышлять и многое понять. Для развития ума, известно с древности, нужны знания.

Знатное происхождение это лишь благо от предков доставшееся.

Богатство почетно, – но это дело житейское.

Слава желанна, – но непостоянна.

Красота прекрасна, – но проходяща со временем.

Здоровье ценно, – но легкоразрушимо.

Сила завидна, – но разрушается старостью и болезнями.

Знания – вот что единственное, что божественно и бессмертно в нас; и две вещи самые лучшие в человеческой природе: это Разум и Речь, умение говорить.

Язык, который умудрен знаниями, не будет запинаться.

Однако, ум не в одном только знании, но и в умении приложить его (ум свой) в практическом деле. Суть дела не в полноте знания, а в полноте разумения, для чего конкретно эти знания нужны. Многие многознайки не имеют ума практичного.

Самый мудрый человек тот, кого больше всего раздражает потеря времени. И среди ученых – случайные открытия делают только подготовленные к этому умы. А мудрый человек знает, как поступать и там, где не имеет опыта; глупый же ошибается и в том, чему учился.

Каждый человек – отражение своего внутреннего мира. Как человек мыслит, такой он и есть (в жизни).

Знания знанию рознь. И практические навыки нужны человеку. Будем же дела делать и упражнять тем самым разум свой до мудрости.

Присел охотник у озера, выйдя из своего «скрадка» на болоте. Солнышко освещало берёзовый лес. Ясный светлый день.

Вот, увидел он, как на полянку из леса вышла рыжая лисичка и присела отдохнуть под старой берёзой. Смотрит и слушает лиса окружающий мир.

Видит она, как пробежал по земле и скрылся в молодом сосняке и тихо просвистел рябчик, а у самого края березняка, перед болотом, бродят по кочкам, спокойно кормятся краснобровые тетерева. Знает лисица: не поймать ей осторожного рябчика, не подпустят близко осторожные тетерева. – А вот, шевельнулась у гнилого пня сухая травинка, промелькнула в прошлогодней траве и скрылась в глубокой норке робкая лесная мышь. Тут дятел прилетел и уселся долбить ствол старой берёзы. Лисица насторожилась. Слышит несмотря на то, что птичьими голосами наполняется лес, как шуршат под корнями пенька и попискивают мыши в своей норке. Рядом пробирается по сухому «валежнику» из упавших веток, голодный ёжик, выбравшийся из зимнего логова. Лисица подкралась ближе к пеньку и долго сидит тихо – на охоте, ждет мышь. Ушки на макушке у лисицы, все звуки настороже.