Анатолий Анатольев - Удивительные истории семьи Мастаковых

Во флигеле раньше жила прислуга да ещё было несколько гостевых комнат для прислуги гостей, которые, видимо, регулярно наезжали к бывшему хану. Флигель был выложен из самана и побелен извёсткой, а на кроватях лежали тюфяки. Мебели, кроме колченогого столика, почти никакой не было, а на полу были дешёвенькие домотканые половики. Сами же гости хана всегда располагались во втором флигеле, в котором и убранство было получше, и комнаты отделаны пошикарнее. Там по стенам были развешены красивые ковры, на кроватях под бархатными покрывалами возвышались взбитые перины, а полы полностью были застелены узорчатыми ковровыми дорожками…

Болезнь подточила сильные молодые организмы, и выглядели бывалые разведчики не самым лучшим образом. Жёлтые худые лица, заострённые носы… Все симптомы малярии были налицо: частые ознобы, боль в суставах, рвота, анемия и лихорадка при нестерпимой головной боли, переходящая в забытьё…

В редкие минуты притупления боли они общались и обсуждали различные проблемы жизни.

– Вот, Николай, послушай, как это так получается: мы с тобой проливали-проливали кровь, под пули и снаряды шли и получали ранения, и снова шли напролом, – полушёпотом медленно выговаривал Резцов, – а загибаемся от какого-то маленького комарика? Как-то несправедливо, правда?

– Конечно, несправедливо, Саня, правда, до слёз обидно! А что мы можем поделать, ведь доктор Войский чётко сказал, что хинина нет и не будет. А другого лекарства не изобрели, – так же медленно, с растяжкой отвечал Мастаков.

– Вот, у тебя хоть сёстры ещё есть, хоть будут ещё вспоминать о тебе. А у меня давно никого нет в живых – один я, сирота…

Он ещё что-то тихо продолжал говорить, но Николай не мог сосредоточиться, чтобы разобрать слова и понять друга.

– Ты говори громче, а то я ничего не слышу, – как казалось ему, очень громко прокричал он.

– Что ты сказал? – переспросил его Александр.

– Да ладно, ничего, – скорее для себя прошептал Николай.

Они оба заснули в забытьи…

Разбудил их голос медсестры Ульяны.

– А ну-ка просыпайтесь, лежебоки! Военврач пришёл, осматривать будет, – громко с украинским акцентом прокричала медсестра, – а то ишь разлеглись, как бароны какие-нибудь!

– Ну-с, здравствуйте, бойцы. Как самочувствие? Давайте посмотрим вас и определимся, что делать дальше. Так, Мастаков, рассказывай, есть улучшение или нет? – продолжал доктор.

– Оно вроде бы и лучше, но порой так тошно, что аж жить не хочется, – выпалил обессилевший Николай.

– Так-так… А ты как, Резцов? – обратился он к Александру.

– Пока не морозит, вроде как неплохо, а вот как приступ подойдёт – всё тогда в кошмаре… – в сердцах выругался тот. – И что это за напасть такая на нас навалилась, неужто нет от неё никакого средства?

– Лекарство такое есть – хинин. Но оно только за рубежом, а сюда его совсем не довозят, – с горечью в голосе отвечал Михаил Борисович Войский. – И самое обидное, что ничто другое не берёт эту «холеру» – эту бациллу.

– А давно она по земле гуляет, давно о ней люди знают? И откуда она появилась? – вопрошал Александр.

– Понимаете, малярия, или болотная лихорадка, в переводе на русский язык означает «плохой воздух». Люди болеют малярией уже в течение 50 000 лет, и передаётся она человеку при укусах комаров рода Anopheles – малярийных комаров.

– Так мы не первые, оказывается! – с восхищением выпалили оба больных чуть ли не хором.

– Да-да, вы точно не первые, но вся беда в том, что того, что есть в нашем распоряжении, недостаточно, чтобы вас вылечить. И всё зависит только от вашего здоровья и вашей сопротивляемости. Мы можем только слегка притупить ход болезни, но, к сожалению, вылечить её никак не можем. Нужен хинин, а его, точно я знаю, в нашей стране нет. Вот такие дела, братцы, – грустно заключил доктор.

– Дак что, с этой маленькой козявкой никто не может справиться? – не унимался Резцов, – и мы должны теперь спокойно ложиться в гроб?

– В гроб не обязательно, может, вытянем вас на хроническое рецидивирующее течение болезни… – продолжал Михаил Борисович.

– А что это означает – рецидивирующее течение? – вклинился Николай, – Что-то это слово слишком сходно со словом рецидивист! Это что – агрессор или шпион, да?

– Ты почти прав, Мастаков! Только в данном случае этот «агрессор» является повторным проявлением заболевания после кажущегося его исчезновения. Вроде бы уже наступило выздоровление и пошло дело на поправку, но в любой момент болезнь может вспыхнуть с новой силой, – пояснил доктор.