Игорь Родин - Мартовский заяц, или Записки мальчика индиго

Сравнивая две истории – ту, которую рассказывала мне мать, и эту, не могу с точностью сказать, какая мне нравится больше. Впрочем, романтическим я всегда предпочитал авантюрные сюжеты.

Понятное дело, времена Башилова и иных исторических персонажей давно канули в лету. Но иногда «приветы из прошлого» (хоть и не столь далекого) доводилось получать и нам, мелкой шпане, слоняющейся в окрестностях в поисках приключений.

Прилегающие к Башиловке улицы Писцовая, Бебеля и Квесисские были застроены двухэтажными деревянными домами и одноэтажными кирпичными бараками. Лишь в 60-е годы здесь начали возводить знаменитые хрущевские пятиэтажки, а позже, в 70-е, принялись и за 9-этажные «панелки».

Почти сразу после того, как мы переехали, окрестные деревянные дома пошли на слом. Однако делалось это раньше совершенно не так, как теперь. После отселения жильцов дом мог чуть ли не год стоять пустой. Затем его начинали ломать. Процесс этот тоже происходил не шатко, не валко – в полном соответствии с советской плановой экономикой. Могло быть и так, что крышу и второй этаж разрушали, а остальное опять стояло год, а то и больше, дожидаясь своей очереди. Естественно, все это очень нравилось нам, поскольку предоставляло неограниченные возможности в освоении данного пространства. Мы устраивали там игру в войну или салки, носились по лестницам и нагромождениям бетонных плит, труб и арматуры, завезенных для строительства нового дома, представляя, что мы парашютисты, шпионы, индейцы и т. д. А один раз мы даже нашли на развалинах клад. Вот как это произошло. На улице Бебеля ломали старый двухэтажный деревянный дом. Это был как раз тот случай, когда строители, начав ломать, внезапно забыли об объекте и оставили его в живописно руинированном состоянии. Половина второго этажа была успешно разрушена, остальное оставалось нетронутым. И вот, бегая между стен, с которых то и дело обсыпалась штукатурка, а из пробоин, будто прутья из недоделанной корзины, торчала деревянная оплетка, мы обнаружили замурованный в стену металлический ящик. Ящик был массивный, с ручками, и походил на железный контейнер с боеприпасами. Тяжелым он был неимоверно, так что вытащить из стены мы смогли его только вшестером. Потом часа два ушло на то, чтобы взломать замок… Внутри ящик оказался забит деньгами. Причем деньги были металлические, «серебряные», достоинством по 10, 15 и 20 копеек. Однако был один нюанс: все эти монеты вышли из оборота после реформы, произошедшей еще в 1961 году. От имевших хождение денег они почти не отличались, единственное – цифры там были выбиты как бы на подложенном под них квадратике, чего не наблюдалось в деньгах современных. Кто их столько насобирал и главное – зачем замуровал в стену, было совершенно не понятно. Напихав полные карманы этих денег и хорошенько припрятав ящик, мы отправились обращать монеты в мороженое, квас, газировку, конфеты и другие блага цивилизации. Однако в магазинах у нас эти деньги брать категорически отказались. Тогда мы пошли к автоматам с газированной водой и экспериментальным путем установили, что за десять и пятнадцать копеек автомат наливает простую газированную воду стоимостью одну современную копейку, а за двадцать выдает газированную воду с сиропом стоимостью три современные копейки. Напившись воды и решив, что такой курс обмена не слишком выгоден, мы отправились к метро, поскольку у нас появилась идея – а не попытаться ли разменять наши капиталы в автоматах, выдающих пятаки (раньше их использовали для проезда в метро, опуская в прорезь турникета). Единственная монета, которая подошла по весу, была достоинством в 10 копеек. Автомат к нашему восторгу хрюкнул и со звоном выплюнул два медных пятака. Обрадовавшись, мы начали закидывать старые десятикопеечные монеты в недра машины и набивать карманы полновесными пятаками. Алчность настолько обуяла нас, что мы совершенно забыли про осторожность. Бабка, дежурившая на станции, естественно, заметила группу ребят, с азартом разменивающую в автоматах деньги вот уже на протяжении минут десяти. Это показалось ей подозрительным, и она вызвала по телефону милиционера. Блюститель порядка сразу понял, что дело не чисто, и изо всех сил принялся дуть в свисток. Опомнившись, мы бросились врассыпную. Бежали так, что только ветер свистел в ушах. Прилетев домой, я тут же сел делать уроки – мол, знать ничего не знаю, никаких денег не видел, и вообще – я прилежный ученик… Тем не менее часа через два ко мне домой нагрянула милиция. Оказалось, что кого-то из наших поймали, ну, и они под соответствующим нажимом, сдали всех остальных. Угрюмой толпой мы повели милиционеров к полуразрушенному дому. После чего с грустью смотрели, как те вдвоем, кряхтя, выволакивали наш ящик из тайника, как потом долго размышляли над проблемой доставки груза в отделение. В результате они вызвали на подмогу еще двоих сослуживцев, после чего погрузили сейф в газик и уехали в неизвестном направлении. В общем, разбогатеть нам так и не удалось.