Елена Шелухова - Фантомная жизнь. Учись отпускать…

Редактор Ольга Белозубова

© Елена Шелухова, 2019

ISBN 978-5-4496-8009-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Девять свечей в холодной тьме отбрасывают едва заметные блики на бетонные стены. Возле окна девушка в белом платье молча размахивает темным предметом, зажатым в левой руке. От ее жестов танец света и теней ускоряется, превращаясь в световую карусель. Вереница огня и тьмы поглощает всё вокруг. Сметая остатки пустоты на своем пути. Круша стены и ломая камни. Через секунду не остается ничего. Только темнота.

***

– А что я увижу? – взволнованно спросила Вера.

– Всё, что будет важно. Всё, что поможет разорвать замкнутый круг. Всё, что отложено в глубинах памяти на будущее. Невыученные уроки.

Игорь посмотрел на Веру.

– Готова к путешествию?

Она судорожно сглотнула, крепко зажмурилась от страха и, тихо дрожа, сказала:

– Готова…

Книги были в жутко плачевном состоянии. Пожилая женщина, заботливо посматривая на девушку, опасливо перевязывала их бечевкой.

А Вера не замечала ничего вокруг. Названия книг: «Как справиться с депрессией», «Как выжить в одиночестве», «Как проживать эмоции», «Как захотеть жить» отдавались в голове звенящей пульсацией.

– Все хотят жить, когда узнают себя. Когда заканчивается ожидание.

Вера посмотрела на библиотекаря. Та молча оформляла книги. Оглянулась по сторонам – никого.

– Вы что-то сказали? – переспросила она.

Женщина подняла усталые глаза под тусклыми очками и удивленно моргнула.

– Нет. Вы что-то слышали?

– Уже не уверена…

Стопка книг, туго перевязанная бечевкой, оказалась невероятно тяжелой. Вера с трудом несла тяжеленный пакет, как вдруг он неожиданно, шумно всхлипнув, порвался. Книги выпали на сухой асфальт аккуратной горкой. Украдкой осмотревшись, Вера прижала их к груди и продолжила путь. В носу до сих пор царил запах душного воздуха и частичек пыли. Такое ощущение, что в библиотеке не убирали сотню лет.

– Вера! – громко раздался радостный крик. Светка из универа искренне улыбнулась и потянулась обнять однокурсницу.

«Черт… Специально выбрала район, где знакомых днем с огнем не сыскать…» – досадливо подумала она и, прищурившись от яркого солнца, привычно надела на лицо маску обычного человека. Но, видимо, поздно.

– Что с тобой случилось? Ты похожа на призрак, – Света с участием смотрела на Веру.

А та машинально обернулась к зеркальной витрине и окинула себя взглядом. Всё в порядке. Худая грустная девушка с книгами. Почти как «Девочка со спичками» Ханса Кристиана Андерсена. С той лишь разницей, что хотела умереть сама.

– Свет, да знаешь… – банальное «всё в порядке» застряло в груди, – многое произошло. – Она крепче перехватила книги и привычно проглотила тугой комок слез.

– Заметно… Одни глаза остались, и те полной безнадегой светят. Так, а это что?

Светка заметила книги.

– Фью-ю, – тихо присвистнула она, – может, поделишься? Беда, разделенная с другом, становится меньше.

И Вере безумно захотелось рассказать всё, что помнила и бережно хранила в скрытых уголках памяти. Легкая волна мурашек прошла по телу, дыхание перехватило. Но через секунду знакомый слой льда вновь сковал её.

– Прости, не могу. Я позвоню потом.

И крепко прижав к себе книги, Вера резко развернулась и поспешила к машине. Она боялась, что Светка догонит, и тогда горе выльется через край. В последнее время его так тяжело сдерживать…

Но когда обернулась, то никого не увидела. Светланы и след простыл.

«Быстро же убежала, – с легкой обидой подумала Вера, – могла бы и задержать меня».

Аккуратно положив стопку книг на заднее сиденье машины, решила заехать в магазин. Дома закончился чай, гречка, мандарины и сухарики. Скромный набор провизии, который помогал Вере последнее время держаться на краю жизни. Как она выжила – сама удивлялась.

В супермаркете ярко светили галогеновые лампы, а стремительный поток людей безумно шумел. «Прямо муравьиные гонки какие-то», – недовольно подметила Вера.

Она с радостью бы вообще не выходила из дома, но, пока сердце билось и мозг отчаянно хотел жить, приходилось ходить на работу и поддерживать видимость нормальной жизни.