Николай Куценко - Незнакомка из кофейни

– Честное слово!

– Не врете?

– Ну что вы! Даю вам свое слово!

– Может, вы его всем даете? – Она качнулась на стуле и, сведя ладони, громко засмеялась.

– Вы плохо обо мне думаете, это слово бизнесмена! Которое он, кстати, никогда не нарушал! – он поднял вверх указательный палец и помахал им. И тут же схватил ее стул за спинку, чтобы она невзначай не упала.

– Прямо-таки и никогда?! – Она продолжала смеяться.

– Никогда! Даю слово! – Он засмеялся в ответ.

На них смотрели уже едва ли не все посетители кафе. А они только друг на друга. И, казалось, в этот момент никто другой им был не нужен.

Они встречались в кафе каждый день, в обед. Она приносила новые книги, а он рассказывал ей, что успел прочитать. Иногда она даже давала ему свои рассказы, и он уверял ее в том, что они прекрасны.

Через месяц она переехала к нему, через полгода он решил сделать ей предложение – в самом конце своего долгожданного отпуска.

В тот день они были на Бали, пили шампанское в бунгало, валялись на кровати и обсуждали новые книги. Горели крупные свечи, похожие на бутылки с отрезанным горлышком, тонкие языки пламени мерцали во тьме, за окном кричал попугай.

Виталий осторожно достал из сумки маленькую алую коробочку и спросил:

– Лика, может быть, я тороплюсь, может быть, еще очень рано, но я хотел бы задать тебе очень важный для меня вопрос.

– Спрашивай, конечно, хоть сто вопросов, – она сделала глоток шампанского из бокала.

– Я думаю, нам надо перейти к более серьезным отношениям, – он протянул ей коробочку. – Открой ее.

– Там то, что я думаю? – Она зажала коробочку в ладонях, поднесла ее к груди, как что-то очень важное и дорогое для себя. Ее глаза загорелись каким-то неестественным светом, словно часть ее души приблизилась к их оболочке. От неожиданности Виталий вздрогнул. Нет, он не испугался. Он просто никогда не видел такого прежде. Чтобы глаза человека так преображались.

– Да, там кольцо.

Она подержала коробочку у груди еще какое-то время, потом, так и не открыв, положила на кровать:

– Ты должен знать обо мне одну вещь, прежде чем я приму это кольцо.

– Лика, мне не важно, можешь не говорить. Твое прошлое меня не интересует. Я люблю тебя!

Он произнес эти слова впервые, случайно, незапланированно. И так, что сам их напугался.

– Я люблю тебя, – повторил он и поцеловал ее в солоноватые влажные губы. – Я хочу, чтобы мы были вместе до конца дней своих. Чтобы у нас были дети.

– Но, Виталий, ты многого не знаешь еще…

– Лика, я и знать этого не хочу. Что бы там ни было, я клянусь тебе, это не изменит моего решения. Если хочешь, даю тебе слово бизнесмена, – говорил он возбужденно, целуя ее лицо. – Я люблю тебя, Лика.

– Виталий, я серьезно больна.

– В каком смысле? – насторожился он.

– У меня шизофрения. Сейчас просто ремиссия. А так…

– Так что? – Он глупо улыбнулся, отстраняясь. – Так ты слышишь голоса?

– Да, так я слышу голоса. Все верно. Поэтому я нигде не работаю. Поэтому у меня до сих пор нет детей.

Он налил в бокал шампанского до самого края и, выпив безо всякого тоста, спросил:

– Это же лечится, я надеюсь?

– Нет… – и она тут же зарыдала, закрывая лицо ладонями. На кровать упало несколько слезинок.

Он погладил Лику по голове, словно сочувствуя, взял с тумбочки сигарету, прикурил и вышел из бунгало.

Когда они приехали в Москву, он первым делом записался к своему психологу – долговязому, короткостриженому мужчине с восточным типом лица и редким именем Иннокентий. Это был опытный психолог, с несколькими образованиями и множеством наград, и, конечно, очень недешевый. Он часто помогал Виталию в решении жизненных неурядиц – давал ценные советы, помогал разобраться в ситуации. Вот и сегодня Виталий надеялся на его помощь, понимая, что, возможно, это будет самый важный визит к психологу в его жизни.

Иннокентий сидел в просторном кожаном кресле перед низким овальным столиком, отделявшим его от пациента. Свет был слегка приглушен, располагая к продолжительной доверительной беседе. За дверью работала кофемашина.

– Нас там не слышат? – поинтересовался Виталий, кивнув на дверь.

– Абсолютно, – Иннокентий поднял вверх обе ладони. – Как ваш отпуск? Отдохнули?

– Да, все хорошо. Мы с Ликой вчера вернулись. Она пока к себе уехала, а я к вам…

– Что-то случилось? Вы же, по-моему, хотели сделать ей предложение?

– Да, и почти сделал, доктор. Но… именно почти.

– Не понимаю, – Иннокентий взял со стола ручку, прикусил колпачок, перекинул ногу на ногу.