Алексей Парцев - Оды Ингредиентам Жизни

Бозон-младенец старше мирозданья,
Первичный квант, заряженный хиггсон,
Дитя глюонов… И его призванье —
Распад на кварк, фотон и позитрон.

Он всюду, он неуловим для глаза,
Он гравитирует на свой массивный трон.
Найди его – и он исчезнет сразу,
Мерцающий хиггсоновский бозон.

Не зри в коллайдер – загляни в сонеты!
Там лишь одно, но с тысячи сторон.
Иллюзия – частицы и планеты,
Был есть и будет – лишь один Бозон!

На карте – это маленькая точка.
Но коль ты в нём – то целый океан.
Болото ловит сетью ложных кочек,
И каждый метр болотных вод – капкан.

И ты затянут, сдавлен, обездвижен,
И ужас темноты течёт из глаз.
Ты погружаешься всё ниже, ниже,
И мысль одна – вот-вот… сейчас… сейчас…

И просыпаешься сухой и чистый,
И разлепляешь веки кое-как,
И мысль другая светится лучисто —
Хвала болоту! Всё не так! Не так…

Сосуд древесный совершенной формы
Таит в себе прекрасные дары,
Загадками и предвкушеньем кормит
Портал в потусторонние миры.

Что ты отыщешь, заглянув под крышку?
Какого года океан вина?
Уловишь ли столикий образ Кришны?
Найдёшь ли метр золота до дна?

И всё ж – не оду дну, а оду бочке
Пишу. Но и чрез пропасть дней
Я не открою крышку, это точно!
Закрытой – бочка в сотни раз ценней!

Прохладный брют вливается с шипеньем
В бокал хрустальный на изящной ножке.
Ты пьёшь кристальный свет с благоговеньем,
И в космос открывается окошко.

Искрящийся нектар берёт за ручку
И нежно провожает в безмятежность,
Ведь брют и просветленье – неразлучны.
Где брют – там смех и ледяная свежесть.

И если правильной была с ним встреча,
Ни тайною, ни быстрой, ни формальной,
Ты прикоснёшься к молодости вечной
С последней каплей и глотком финальным!

Нагромождение цветов, мазков и линий,
Танцующие точки и спирали,
Фантасмагория подсолнухов и лилий,
Шляп, улиц, лиц, булыжников, сандалий…

Винсент Ван Гог, с Верленом в день один рождённый,
Взирает вечно со своих полотен.
Свет его звёзд на небе – влажных и солёных, —
Для тайных еженощных встреч пригоден.

Найди печать Ван Гога в собственных движеньях,
В кафе полуночном присядь за столик, —
И насладись волнующим преображеньем,
Когда искусством станут спазмы боли!

Иван – в основе каждого народа,
Он в каждом языке – Джон, Йохан, Жан…
И даже на китайском огороде
Копается широкошляпый Ван.

Иван – дурак, но это значит – козырь.
Смеясь, бредёт он по миру один,
В поэзию сжимая жизни прозу
И воду превращая в горький джин.

Иван всегда предельно откровенен,
Сосредоточен, лёгок и красив.
Когда готовишься к глобальной перемене —
Отдайся Ване! Вспомни свой мотив!

Здесь каждый год бывают миллионы,
Каток зимой, а летом сад зелёный,
Коллекция прохладных павильонов,
Аллеи, вечно полные влюблённых,

Машина времени в двадцатый век недавний,
Окно в карман времён, раскрыты ставни,
Дорожки, где мальчишкою забавным
Ты бегал, запивая солнце фантой,

Соединение больших десятилетий,
Фонтанов небывалое соцветье…
ВДНХ несётся на комете
В глубины двадцать первого столетья.

Пройди опять дорогой обновлённой
Сквозь россыпь убелённых павильонов
И ощути знакомый вкус солёный
Волн прошлого – неясных, отдалённых…

Ещё сугробы, ветер и морозы,
Ещё Луна искрится снежным комом,
Ещё мгновенно замерзают слёзы,
И так уютно находиться дома,

Ещё зима вовсю, но дух весенний
Уже бередит душу пыткой древней,
И льётся из руки Сергей Есенин,
Транслируя душевные напевы…

Весна перерождает неизменно
Всего тебя, зерно лишь оставляя.
Ты в март вошёл старушкою степенной —
И девой вышел на излёте мая!

По третьей капельке от Солнца
Прозрачная струится кровь —
Вода восходит из колодца
И истекает в землю вновь.