Валентина Нестерова - О любви моей расскажет вечность

– Это у вас там юмор такой? – рассердилась Маша.

– Не обижайся, дочка, – протянул ей руку Магистр, – и не бойся, дорога на небеса ещё никому не повредила.

– Не в ночной же рубашке! – уже на себя рассердилась она.

– Тело придётся оставить, а для души я прихватил твоё первое взрослое платье, – взмахнул в воздухе тончайшим льном Магистр.

– Моё любимое, – обрадовалась Маша вспыхнувшей в памяти картинке из другой, давно забытой жизни, где она девчонкой собирала в лесу коренья, ягоды и травы, чтобы в различные цвета окрасить нити и вышить на подоле невестиного убранства узор-оберег.

И рухнула стена недоверия.

– Забыла, как выбраться…

– Через темя, как шампанское. Молодец.

Всё случилось в секунду. Пробкой в потолок. Вернее, сначала в платье, а уж потом вверх.

– Захвати флэшку, – оценил её готовность к путешествию Магистр.

Она рванулась к письменному столу, но её рука прошла сквозь копилку компьютерной памяти.

– Прости, я сам, – извлёк и спрятал в складках плаща миниатюрную панель Магистр.

– Как странно, – оглянулась Маша на своё безмолвное тело, – я уже не я.

– Nosce te ipsum, – жестом пригласил он её ступить на лунную дорожку.

– Когда-то познать себя мне советовала бурятская шаманка, но я не думала, что для этого надо умереть…

– Ты не умрёшь, это как в детстве летать во сне…

Она не почувствовала ни скорости, ни ветра в ушах.

Весело подумалось: наверно, мои уши остались при теле.

И, слава Богу, вместо мрачного тоннеля, мимо мелькали разноцветные слои сахарной ваты.

– Я и Бога увижу? – совсем осмелела Маша.

– Не уверен, я пятьсот лет не решался попасться Ему на глаза.

– Почему?

– Слишком уж Он светел и чист…

– Но, говорят, всех прощает, – уточнила она.

– Пожалеть, пожалеет, а в соратники не возьмёт, – улыбнулся Белый человек, – но об этом поговорим позже.

– Разве беседа не сокращает расстояний? – прозрачно намекнула она на своё желание разузнать о духовном мире как можно больше.

– Мы уже прибыли…

Маша не поверила глазам: равнина внизу была похожа на полотно, написанное в стиле абстрактного экспрессионизма, причём, художник явно не сдерживал эмоций. Яркие лужайки маков, жарков, васильков, ромашек, фиалок окаймляли белокаменную часовню, охраняемую строем цветущих черёмух.

– Здесь твоя Книга судеб, личный архив, называй, как хочешь, – помог ей спуститься Магистр. – Вход посторонним воспрещён, но если позволишь…

– Без вас я… заблужусь, – с трудом подобрала подходящее слово Маша.

Хотя заблудиться в «однокомнатном» храме со стеклянной дверью на полстены было бы затруднительно.

– Когда ты вернёшься сюда, вспомнишь кодовое слово, а сейчас с твоего разрешения…

– Я же сказала… – завороженная красотой стеклянной, в золотом окладе с алмазной инкрустацией двери, напомнила она.

Звякнули ключи.

Они вошли в овальный зал, посреди которого возвышался похожий на кукурузный початок в человеческий рост перст.

Над ним медленно кружилась внушительных размеров книга с золотым тиснением обновляющихся букв на корешке.

– Попасть в подобный переплёт, большая честь, – почтительно склонил голову Магистр.

А Маше показалось, кто-то набирает код из знакомых ей букв.

Когда на корешке сложилось слово «ВЕСТЬ», книга замерла.

– Весть, – взволнованно прочитала она.

– Одно из имён Бога, – пояснил Магистр. – Весть. Слово. Информация.

– Информация?

– Во всём многообразии форм: волн, частот, диапазонов, цифр, генов. И ещё кодов, пикселей, блогов…

– В небесной канцелярии на меня завели веб-страницу? – не зная, что и подумать, пошутила она.

– Точнее, веб-сайт, – многозначительно улыбнулся он.

«Поговорим об этом на обратном пути» – подумала Маша, не в силах отвести глаз от парящей над головой книги. Ей даже захотелось взлететь, чтобы перелистать её страницы, как вдруг! пришёл в движение, распахнул створки вертикальных ячеек с золотистыми компакт-дисками кукурузный «перст».

– Записи твоих воплощений, – пояснил Магистр.

Она протянула руку, взять диск наугад, но, вспомнив неудачный опыт с флэшкой, тут же её отдёрнула.

– Мы общаемся с помощью азбуки мозга, пожелай, чтобы он оказался в твоих руках, и…

Не успел Магистр окончить фразу, как его слова материализовались. Цвета червонного золота диск оказался в руках Маши, её пальцы ощутили лёгкое покалывание, присмотревшись, она увидела проявленную надпись «Франция, 14 век».