Ольга Онищенко - Свекровь

– Что здесь за оживление, Полякова? Сейчас дневник заберу.

Голос учительницы Полю привёл в чувства. А Ирка Ветелина не смущалась. Она всегда была в центре внимания. Отличница, председатель совета отряда. Дружить с ней хотели многие, и девчонки, и некоторые мальчики. Сказать, что красавица… Нет вроде, обычная. Но что-то в ней было, то, что всех к ней притягивало. Родители Поли часто ставили Ирку в пример. Все время она была у них на языке. Вот Ира – то, Ира – это. Поля всегда чувствовала, что не дотягивала до Ирки, хотя, и были подруги и, как-то даже смирилась, что она на вторых ролях после Ветелиной. Поля была уверена, что и не дотянет никогда до Ирки.

Вдруг Ветелина написала что-то в записке и кинула мальчишкам назад, тут же, как ни в чем не бывало, подняла руку, чтобы отвечать у доски. Но, её не вызвали. Через минуту записка вернулась назад. Ирка схватила её с нетерпением и стала разворачивать. Прочла ответ, усмехнулась и протянула Поле.

Иркиным почерком было написано: «А кого любит твой сосед по парте?» и ответ: «Мой сосед любит твою соседку». У Поли перехватило в горле. Что? Лищенко любит её? Её, Полю? Этого не может быть. Она ж не такая, как Ирка. И не отличница даже. И не председатель совета отряда. Потом, когда Поля станет взрослой, ей будет смешно, от этих мыслей пятиклассницы. Но почему-то в этот момент, Поля вспомнила ту красивую модную женщину, в джинсовом сарафане, мать Лищенко. Почему? Она этого понять тогда не могла.

Всю свою жизнь она помнила самый первый раз, когда увидела будущую свекровь. Потому что… Все будет дальше… Все только начиналось.

Вечером Поля хвасталась родителям и хохотала.

– Представляете, а Лищенко написал, что любит соседку по парте, Иркину, а соседка-то я!

Своим смехом, конечно, она прикрывала смущение. Но это чувство, что и она достойна, что и её могут полюбить, Поле очень нравилось. Хотя все-таки не верилось.

Папа, улыбаясь, сказал:

– Смотри, ещё станешь Лищенко вместо Поляковой!

– Что? Ты что, пап, что я дура какая-то?

Поля лежала на кровати и мечтала. О чем мечтают девчонки в пятнадцать лет? Конечно, о большой и светлой любви. Недавно только начался учебный год и столько новостей обрушилось. Оказывается, уже все почти распределились по парочкам, у многих девчонок уже кто-то был. Даже погулять пойти не с кем. Все по своим свиданьям разбрелись. Ирка тоже испортила Поле лето. Все каникулы подруга уже встречалась с мальчиком из класса на год старше. Смотрелись они, конечно, не очень. Она высокая, статная, видная. А он хоть и был с ней почти одного роста, но казался рядом цыпленком. Хотя человек он хороший.

«О чем я думаю? Завидую, что ли? У всех любовь, а мне даже погулять не с кем. Одна Радеева осталась ни с кем. Но с ней как-то и гулять не хочется особо, она брехливая такая, что ни слово, то вранье. Думает, мы все такие дураки и верим ей. Однажды она придумала, что встречается с курсантом ракетного училища. Мы, конечно, ей не поверили. Чтобы доказать, что это правда, она нам начала сказочные небылицы плести. Будто этот курсант, такой высокий, что однажды посадил ее на крышу телефонной будки. Зачем спрашиваем? Она растерялась, потом объяснила, что шутки у него такие. А вообще-то ее кто-то видел издалека с курсантом. Думали, ну Радеева за ум взялась, врать перестала. Только странно, почему нас с ним не знакомит. Потом мы с ним все-таки случайно увиделись. Оказалось, это ее двоюродный брат. Но Радеевой наврать, что меду поесть. Что же делать? Так хочется погулять, а не с кем».

Размышления Поли прервал вошедший в комнату папа.

– Чего лежишь? Килограммы собираешь? Шла б хоть с кем погуляла.

– С кем? Все заняты. У всех любоффффь, – недовольная Поля стала немножко злиться. Килограммы – это вообще ее больная тема. Поесть она любила. И все время хотелось чего-то вкусненького. Не успевала поужинать и выйти с кухни, как опять думала, чтоб съесть. Нет, толстой она не была, но комплексы имелись, когда про нее кто-то говорил, что она «кровь с молоком». «Наверное, поэтому и нет у меня никого, надо меньше хлеба трескать». Она росла, а в этом возрасте всегда всем хотелось есть, но самокопание и выискивание в себе чего-то не того – это был ее конек.

– Уже тоже нашла б себе парня, и гуляла. А то так и прокиснуть можно, дома. Чего ты, что ли хуже остальных? – сказал папа, почесал майку, и пошел на диван.

Как молнией ударили эти слова Полю. «Я хуже всех? Что уже это так заметно? Даже папа уже говорит об этом. Ну, где? Где мне найти хоть кого-нибудь, чтобы всем нос утереть. Я не хуже всех».