Александра Глазкина - Лавандовое сердце

– Все равно странно. Если работа тяжелая, приехал бы заботливый сынок, да сам бы и помог маме, тем более, если у них отец недавно умер. Так, стоп… Ты поэтому заявила, что я – вдова? Чтобы он проникся сочувствием?

Но Селесту сбить невозможно. Она лишь плечами пожала:

– Даже удивительно, что Клаусу удалось выжить после всего, что он натворил. Ви, это неважно.

– Да, а что важно, по-твоему? Что оправдывает твое красноречивое вранье?

– Двести злотых в месяц.

– Сколько? – я пролистала контракт до нужного раздела и убедилась, что Селеста не врет. – За помощь на ферме? Нет, там точно сидит какая-нибудь карга, с которой никто связываться не хочет! Признайся, ты просто испугалась и теперь подсовываешь меня, как овцу на заклание!

Подруга только плечами пожала. Она всегда была достаточно авантюрной, чтобы решаться на рискованные затеи, а я – достаточно отчаянной, чтобы позволять себя в них впутывать. Вот и сейчас, пока она дописывала мое имя, я не испытывала угрызений совести перед неведомым хозяином, который так щедро раскидывался деньгами. Скорее, я считала, сколько месяцев отделяет меня от заветной цели. Правда, контракт на полгода всего. И тут до меня дошло.

– Так, стоп! А чего ради ты вообще решила искать работу? Да еще в хуторе под Спишнево?

Селеста поерзала, потом решительно достала из ящика стола сигареты, прикурила и затянулась. Дым она выпускала колечками, что, как я знала, говорило о ее глубоком душевном смятении.

– Я подумывала разводиться с Юреком…

– Ты разводишься с Юреком? – я вцепилась в столешницу, так как на минуту мне показалось, что мир рушится.

Селеста и Юрек – идеальная пара, предмет зависти и восхищения всех наших друзей. И тут – развод?

Селеста поморщилась:

– Я не сказала, что развожусь. Я сказала, что подумывала о разводе. Мы тогда крепко поругались, я полезла искать инфу про цветы, чтоб успокоиться… И… Сама не знаю, что на меня нашло. Мне тоже стало интересно, почему помощницу хозяйке ее сын ищет не в городе и, например, не через агентство, как это принято и не через знакомых, как часто бывает. Потом мы заговорили о цветах, ну, ты знаешь, меня хлебом не корми, дай поделиться опытом! А тут раз – и уже контракт в почтовом ящике. Неудобно как-то отказывать. Человек же надеется, рассчитывает…

– А с Юреком-то вы помирились?

– Еще как! – воскликнула Селеста, – представляешь, он…

– Не надо!

– Ладно, – она надула губы, – но, в общем, ты поняла. Вот…

– Что ты делаешь?

– Вписываю твои данные. Сама посуди, двести злотых в месяц. Считай, за полтора года, ну, за два, насобираешь нужную сумму. Ты же не хочешь мыкаться с подработкой. Ви, послушай, если бы тебя брали в больницу или адвокатскую контору, я бы и не стала тебя уговаривать. Но здесь всего лишь – помощь в саду. Я же видела, у тебя все прекрасно получается!

Селеста была заядлой садовницей, и если сейчас мы сидели на кухне, а не в ее прекрасном саду, то лишь потому, что за окном продолжал нещадно лить дождь.

– Не нравится мне все это…

– Слушай, ты – не рабочая лошадка! Ты – маленький упрямый осел! Не будет тебя никто ни в чем проверять. Он сразу оговорил, что все, что требуется – хорошее воспитание, умение держать язык за зубами и любовь к цветам. Слышишь, любовь, а не знание!

– В этом он прав: чем меньше знаешь, тем проще любить…, – вздохнула я, вспомнив Клауса.

– В конце концов, – не унималась Селеста, – не получится, с тобой просто не продлят контракт.

Я еще раз пролистала документы. Вроде все четко, никакого подвоха. И в требованиях действительно ничего не сказано про знание садоводства. Обязанности, гм, ничего из перечисленного там особой квалификации не требовало: обработка почвы, копка ям, окучивание, полив, сезонная обрезка и прочее. Видимо, Селеста права, и ту часть работы, где требовалось знание ботаники и агротехники, хозяйка выполняет сама… Что ж, дорогая моя совесть, можешь успокоиться. Самозванкой мне себя чувствовать не придется, как в тот раз, когда Селеста отправила меня в загородное поместье официанткой на один банкет, а оказалось, что там ждали няню на год со знанием этикета и трех иностранных языков!

– А если этот, – я вновь заглянула в контракт, – пан Матс Тамм увидит, что я не справляюсь?

– Не увидит. В наш прошлый разговор он четко обозначил, что не собирается навещать ферму в ближайшие полгода.

– А где он сам-то живет?

– В Спишнево.

– И полгода не собирается приезжать к матери? Заботливый сын, ничего не скажешь.