Наталья Горская: Корова (сборник)

– Надо её хитростью, понимаешь, хитростью. Сейчас я ей сахарку насыплю, она на него сядет…

– Лучше сладкой воды ей налить, – зевнул разомлевший на солнечном пятне от окна технолог Нартов. – Я где-то слышал, что мухи охотнее питаются жидкой пищей, чем твёрдой.

В блюдце налили сладкой воды и поставили его на тумбу рядом с компьютерным столом. Муха сплясала боевой танец по стенам, окнам, потолку и там остановилась. Застыла на одном месте. Мы тоже застыли, ожидая её спуска к блюдцу с сиропом.

Тут вошёл начальник цеха контрольно-измерительных приборов Донской, человек во всём положительный, но крайне неустойчивый. У него была привычка при вертикальном положении тела облокачиваться на что-нибудь. И ни как-нибудь, а в этакой античной манере, как статуя Геракла у лестницы Камероновой галереи. Как ни войдёт куда, так непременно вздохнёт, словно только что вагон кирпичей разгрузил в одно лицо, и облокотится на что-нибудь. Иногда даже на кого-нибудь. Один раз так облокотился на важную чиновницу из Управы. Шуму было столько, что врач из здравпункта по своим медицинским связям даже выхлопотал Донскому липовую справку о «спазматических помутнениях сознания с нарушениями устойчивости». Чиновнице от этого, вопреки ожиданиям, легче не стало, а сделалось грустно до слёз: вот так облокотился мужчина в кои-то веки, да и то по причине помутнения сознания.

Вот и сейчас он облокотился на тумбу, попал локтем прямо в блюдце, вскрикнул, дёрнулся. Блюдце полетело вниз на клавиатуру главного компьютера, а следом его «нагнал» сладкий сироп. Сироп пролился на клавиатуру, словно долгожданный дождь упал на потрескавшуюся от зноя землю. Сразу же впитался. Клавиши стали залипать намертво, а муха ликовала под потолком, празднуя победу над человеческой неповоротливостью.

– Ну куда ты, куда ты ручищей-то своей влез?! – орал на Донского начальник техотдела. – Для тебя, что ли, поставлено?

– Так я же не знал. Откуда я мог знать, что у вас тут стоит?.. Вы специально его поставили! Все знают, что у меня временное нарушение устойчивости случается, и мне нужна точка опоры, вот и издеваются. Сейчас зашёл в бухгалтерию, а у них канцелярские кнопки специально на столе рассыпаны. Вот, палец наколол, а им смешно.

– У тебя это «временное нарушение» уже полвека продолжается!

– Не ори на меня! На меня нельзя орать. У меня и справка имеется.

– Ой, Сергей Геннадьевич, давайте я Вам палец пластырем заклею, – откликнулась на чужую боль добрейшая лаборантка Машенька.

– Сделайте милость, Марья Аристарховна, – и Донской царственно протянул свою раненную длань Маше, а другой облокотился-таки о плечо Владимира Богдановича.

Но вскоре ему пришлось найти в себе силы стоять без подпорки: его атаковала муха. Донской попытался поймать опорной рукой назойливую представительницу класса насекомых отряда двукрылых.

– Фу, кышь, ишь разлеталась! Чего она ко мне прилипла-то, как к… Я не это имел в виду, – заметил он наши смешки, – а хотел сказать, как к мёду.

– Это не пчела, чтобы к мёду липнуть, – хихикал Паша. – Это же муха. А муху тянет, сам понимаешь, на что.

– На что это? – чуть не обиделся Донской.

– На продукты питания, – успокоила его Зинаида Олеговна. – Ты рукавом в сироп попал, вот она и учуяла сладкое.

Донской расстроился ещё больше и пошёл застирывать липкую массу на рукаве пиджака. Нартов понёс засахарившуюся клавиатуру спецам по обслуживанию офисной техники. Муха продолжала жужжать и носиться по всему кабинету.

– Вот чего бесится? – недоумевала Зинаида Олеговна. – Села бы где-нибудь в уголок да сидела молча. У меня лично нет никакого желания так носиться по стенам.

– И у меня, – устало вздохнул Владимир Богданович.

– На неё весна действует, – объяснил Паша. – Проснулась после спячки, вот и разминается.

– А мне кажется, это молодая муха, – сказала Машенька. – Муха нового поколения. Видите, какая она худенькая?

За мухой ещё какое-то время все гонялись в порядке очереди, но безрезультатно.

– До чего же и в самом деле манёвренная! – воскликнул уже Паша, когда в пылу сражения оторвал штору с карниза.

– Всё, заканчивайте с этой мухой, – замахал на него руками Никодимов. – Этак мы весь кабинет разнесём в щепки из-за такой глупости.

В этот момент заглянул начальник Завода и остался весьма доволен увиденным:

– Так-с, я вижу, у вас все при деле, все чем-то заняты. Похвально, ей-богу похвально!

– Да мы муху ловим, – наивно созналась чистая душа Машенька, а Владимир Богданович на неё зашикал и тут же, предварительно приняв вежливое выражение лица, добавил: