Любовь Сушко - Орлята учатся летать. Сказки 21 века

Потому что эти самые слезы их не только не отпускают туда, но и впечатывают в землю, они тут и остаются тогда насовсем, а этого не должно случиться.

Потому она и говорила:

– У славян все было совсем не так, они сжигали тела, чтобы из этого огня возродиться молодыми и красивыми.

– Да куда уж моложе и красивее, чем он у нас, – проворчал кот сердито, – наверное, это правило для немощных стариков только и годится.

– Может и так, – согласилась Алина, – но если наш Ал молод и красив, то ему ничего не остается, как только продолжать жить.

– А это как? Стать хранителем, и с каким-нибудь Ди Джем носиться, – кот напоминал про Стаса, о котором они в это время забыли, словно он был давно в какой-то совсем другой жизни.

– Да нет, конечно, он слишком юный и наивный.

– Но зачем же он тогда им понадобился там, ведь чтобы не творили добры молодцы тут, без его ведома, сама говорила, ничего не делается.

Кот показал страшно глубокие познания в религии, которую Алина на дух не переносила.

Ангел смотрел на них, словно это не его судьбу они пытались решать – ведьма и ее черный кот.

– Допустим, говорила тебе это не я, хотя наверное, выглядит это именно так, но если это так, то наш Ал нужен им был для того, чтобы они забыли о Гарри Потере. Когда священники вопят о том, что его надо в школьную программу водить, то любой их повелитель содрогнется от такого цинизма. А нам придется совсем другого сотворить – он и на самом деле станет хранителем, только не какого-то там парня не особенно примерного, а большего, той самой литературы может быть, которую мы теряем.

Кот в тот момент ничего не понял, хотя она старалась изъясняться прежде так, чтобы не объяснять ему сто раз одно и то же, ведь это почти невыносимо.

Но вероятно, от всего пережитого, от того, что Ал был рядом и понимал еще меньше, и она как-то капитально запуталась в суждениях своих.

Даже самой Алине так показалось – это просто были слова, опять же, спасавшие от очень тяжелых дум, но если в каждой шутке есть доля правды, то в таких рассуждениях она просто обязана быть.

Потом, когда началось самое страшное, она позабыла о разговоре с котом и ангелом, хотя и отправилась туда, да и как было не отправиться, интересно, кто же в такой час мог усидеть дома.

Что они чувствовали, шагая под мелким дождем, а потом стоя под небом, таким серым, и таким тяжелым, что казалось, оно должно было обрушиться на них со всего размаха.

И если обычно в таких местах ждут каких-то терактов, людьми устраиваемых, то в данном случае вся природа воспротивилась происходящему, люди вероятно, просто не в силах были на такое, не потому что не хотели этого, всякое может быть, но они просто не могли пошевелиться и что-то предпринять.

Ей показалось, что ангел, а он не отходил и боялся потеряться, прижался щекой к ее плечу и со стороны на ступеньке деревянной лестницы стоял и смотрел.

На лестнице никого не было, Алина удивилась тому, как парни в черном ее туда пропустили, если они могли ее видеть конечно, возможно, это шутка кота (он не хотел, чтобы его растоптали, а это бы случилось обязательно) потому они тут теперь втроем и стояли, охраняемые теми мужиками от всех.

Не странно ли, что этого мальчика хоронило столько комитетчиков?

Да все от начала и до конца здесь было самым странным в мире. И эта тишина. Было слышно как на другом конце у кого-то звякал сотовый.

В какой-то момент Ал исчез. Она не заметила как, потом, когда подул теплый и ласковый ветерок, и дождь наконец перестал, он снова был рядом, тело предали земле.

Молча уходили те, кто там стояли ближе всех к могиле. Они еще оставались. Хотя когда люди расходились, становилось еще более жутко.

И все-таки и уйти было почти нереально.

Но догорел костер в их воображении, и прахом стало то, что было плотью, а что же осталось? Дух, пока еще подавленный, но он должен был воскреснуть и вспыхнуть с новой силой в какой-то момент, потому что ничего никуда не исчезает.

Теперь уже ангел, а не кот потянул ее за рукав:

– Пошли, ты замерзла, еще далеко добираться.

Она понимала, что у него нет сил больше смотреть на это.

Вероятно в свой срок каждому из нас придется столкнуться с подобным, и до 9 дней душа точно на земле, рядом остается, только после сорока она уходит, но как же это странно – смотреть просто на свои похороны, а на такие.

– Скажи, ведь ничего не кончилось, – спросил он в полупустом автобусе.

– Конечно, дорогой, что же могло кончиться, это только один миг, а для нас все только начинается. Это я тебе обещаю.