Михаил Сверлов - Пророчество. О войне, людях и событиях

– Где раненый? Далеко отсюда? Куда ранен? – Говоря это, Фрося начала одеваться.

– Ты что, милая, с ума сошла? С нами идти не надо.

– А это я вас забыла спросить. Ты что, доктор? – Спрашиваемый солдат отрицательно покачал головой. – Ну, так помалкивай.

Она взяла свою медицинскую сумку.

– Куда идти?

– Ну, ты и сурова, мамаша, – удивлённо сказал второй. – Прямо, как наш старшина. Что ж, пошли.

Они вышли во двор, затем вдоль забора прошли к речке. Там, перебравшись через мосток, вошли в лес. Километра через два их окликнули.

– Фёдор, Семён, вы что ль?

– Мы, мы.

– А с вами кто?

– Доктор.

– Вот здорово! А то капитану совсем плохо.

Вышли на полянку. На плащ-палатке лежал раненый. Он тяжело дышал. При выдохе что-то в его груди булькало.

– Где это его так? – спросила Ефросинья, наклонясь над раненым.

– На большаке. Не рассчитали, что так много немцев будет в колонне. Если бы не капитан, все там остались.

– А меня как нашли?

– Так нам бабка сказала.

– Какая бабка?

– Ну, та, что с тобой рядом в хате живёт.

Ефросинья выпрямилась.

– Так это же мать нашего бургомистра, главного полицая села.

Раздался тихий свист.

– Вот это влипли, – сказал один из сопровождавших её бойцов. – Тебе же нельзя домой идти.

– И что, прикажешь в лесу сидеть, ждать пока вы с немцами разберётесь?

– Да ты не сердись, не сердись, – вступил в разговор старший. – Мы же не знали. А что с тобой, мамаша, делать – ума не приложу.

– А твоего ума и не надо, – резко ответила Ефросинья. – У меня свой есть. Этого, – она показала на лежащего капитана, – дальше нести нельзя, помрёт. Много крови потерял.

Она присела к нему, быстро обработала рану.

– Идите за мной, – бросила она, стоящим вокруг солдатам, и пошла в лес.

– Ты куда нас ведёшь? – спросил догнавший её старший группы.

– Тут на болоте есть маленький домик. Охотники его срубили. Там, пока отсидитесь. А я вечером приду.

– Да нельзя тебе в село возвращаться. Сдаст тебя старуха.

– Ничего, – ответила Ефросинья. – Бог даст – пронесёт.

Часа через полтора они вышли на край болота. Домик, к которому она их вела, был не заметен на фоне густого леса. Да и стоял-то он в лесу. Войдя в него, Фрося занавесила окно лежащей на подоконнике тёмной тряпкой, зажгла лучину, скинула свой платок, затем освободила от сваленной зимней одежды нижние нары, сделанные в углу дома. Повернувшись, к нёсшим офицера солдатам, приказала: «Положите сюда».

– Печь топить только ночью, да и то не сильно, чтоб искр не было. Поняли? – Она повернулась к старшему.

Тот смотрел на неё с нескрываемым удивлением.

– Вот так «мамаша»! – тихо засмеялся он. – Тебе, девонька, лет-то сколько?

– Сколько есть, все мои, – улыбнувшись, ответила она. – Ты не жених, я не невеста, чтобы перед тобой отчитываться. Ему, – она показала глазами на капитана, – больше пить. Вот, я оставляю йод, бинты. Утром аккуратно снимите старые, да смочите их, прежде чем снимать. Обработайте йодом вокруг раны…

– Ты, милая, – перебил её старший, – нам правила оказания первой помощи не рассказывай. Нас учили. Нам бы вот целебных травок для него, да поесть чего-нибудь. Воды-то мы сами достанем. – Он устало улыбнулся.

– Вы, вот что, – Ефросинья в упор посмотрела на него. – Вы охрану поставьте. Сюда к обеду придёт одна старушка. Она травница. Вот она и принесёт вам и травки и покушать. Вы не обращайте внимания на то, что она того, чокнутой кажется. Бабка добрая, но со странностями. Ничего у неё не расспрашивайте и не задерживайте. Я всё ясно сказала?

– Да уж яснея некуда.

– Ну, тогда я пошла. Да! Если бабка не придёт, то уходите отсюда.

Она попросила старшину выйти из домика. Рассветало.

– Пойдёте прямо вон на ту ель. Видите? – Тот молча кивнул головой. – Она на островке стоит, продолжила женщина. – От неё направо по кромке острова до конца. А там идти прямо на сухое, наклонённое дерево. Никуда не сворачивайте, утопните. Кругом трясина.

– Откуда ж ты всё это, голубка, знаешь.

– Так мы с бабами здесь ягоду собираем, травку разную. Ну, я пошла.

Она повернулась и быстро зашагала в сторону деревни.

Утром наряд полиции увидел на краю села чокнутую Фроську. Шёл небольшой дождь. Та, завидев их, бросилась бежать, неуклюже ковыляя и спотыкаясь на мокрых буграх.

– Вот ведь старая ведьма, – сказал один из них. – Сколько ей не говори, а она как тот волк всё в лес смотрит.

– Да что ты дёргаешься? Мы старшому докладывали? Докладывали! Старшой бургомистру говорил? Говорил! Тот нуль внимания. Так? Пущай бегает. Немцы приедут и повесят её отдыхать на дереве.