Юрий Латыпов - А море останется морем

Штурманом я не стал, но вторая половина жизни очень плотно связалась с морем. Настоялся на капитанском мостике, накачался на палубе и прожил в каютах в общей сложности более трех лет. За последние 35 лет избороздил три океана, более 20 морей, обогнул Землю от Клайпеды через Средиземное и Красное моря до Анадыря, побывав не менее чем в 20 портах в более полутора десятках стран. Организовал и участвовал более чем в десяти крупных морских экспедициях. Посетил и исследовал рифы от восточной Австралии до Сокотры, Сейшел и Маврикия, проведя под водой не одну тысячу часов.

Наверное, на свете нет человека, который не любил бы путешествовать. Кто-то предпочитает путешествовать дикарем, а кто-то ценит комфорт отелей и интересные экскурсии. Но почему же нам не сидится дома? Какая мечта заставляет нас собирать рюкзаки и чемоданы и отправляться путешествовать в те места, о которых мы читали в книгах? Мечта посмотреть мир, узнать, как живут люди, прикоснуться к тайнам забытых цивилизаций, познакомиться с культурой и традициями других стран. Но иногда к путешествию вместе с ветром странствий нас подталкивает еще желание выбраться из привычного мира и просто побывать и даже отдохнуть в незнакомом удивительном месте, сбежать от проблем и обыденности, туда, где все по-другому, необычно и ново.

Тоскливо подчас, особенно в тропиках – хочется в осенний лес, в зимние горы, почувствовать скрип снега под ногами. Самые экзотические тропики недолго нравятся, быстро приедаются и набивают оскомину, очень скоро русская тоска по Родине начинает пробирать. Каждый раз приезжая домой, поставив рюкзак и чемодан в коридоре, чувствую себя необыкновенно счастливым. Хочется помыться с дороги, отоспаться, увидеть родных, друзей и… вспоминать море. Ждать следующего рейса.

В книге описаны реальные события с некоторыми их временными смещениями. Фотографии из моего архива. Я признателен Николаю Селину, моему постоянному спутнику в экспедициях, первому читателю рукописи за её редактирование и высказанные замечания.

Некоторые обстоятельства в новосибирском Академгородке сложились так, что мне пришлось собрать свое имущество и уехать во Владивосток. По прибытию в Институт биологии моря мне сразу предложили пойти на курсы по подготовке водителей маломерных судов и водолазов. Летом, по окончанию курсов, я начал осваивать выданные мне катер, подвесной мотор и стал пытаться опускаться под воду в автономном водолазном снаряжении. С катером, хотя и меньших размеров, я стал на ты, еще, будучи школьником в экспедициях на Чукотке. Здесь на морских просторах, после усвоения правил морского судоходства особых сложностей не возникало, умение противостоять морским волнам пришло после двух-трех дальних походов на острова Японского моря.

После первого же водолазного спуска я решил, что никогда не смогу нырять в акваланге и это занятие не для меня. На водолазных курсах нас обучали и погружали под воду только в бассейне в тяжелом водолазном скафандре, в который по шлангу подавался воздух. Водолаз-любитель, который впервые опускал меня под воду, еще твердо не усвоил, что одно из первых правил – это обеспечить водолазу нейтральную плавучесть. Она регулируется индивидуально подбором количества грузов на водолазном поясе и зависит от веса водолаза и толщины его водолазного комбинезона. Мне был выдан его пояс раза в два меньший по весу, чем было необходимо. Поэтому все мои усилия в течение получаса были направлены только на то, чтобы добраться до дна и там за что-нибудь зацепиться, чтобы меня не выбрасывало из воды, как пробку из бутылки шампанского. В этой борьбе я ничего не мог видеть вокруг себя, дыхание сбилось на первой же минуте, и я еле успевал лихорадочно делать вдох и выдох. Под маску протекла вода, заливая глаза и нос, вызывая из него обильные неприятные выделения. Кроме отвращения, это ныряние ничего вызвать не могло, и я удивлялся, чему другие все так восторгаются после водолазных спусков. После обеда приехал водолаз-профессионал Александр Мурахвери (Мурик), он поинтересовался, с каким поясом я нырял, так как пояс для меня он только что привез. Мурик высказал все, что он думал о моем первом водолазном учителе, используя все приемы и обороты русской не литературной речи, принятые в таких обстоятельствах. Затем заставил меня надеть водолазный костюм и стал подбирать груза для моего пояса. Лишь после того, как я без усилий ложился на дно, а, вдохнув, поднимался над ним, Мурик разрешил мне надеть акваланг и все остальное снаряжение. Добавив еще один груз, он пошел со мной под воду, посоветовав напоследок: «Дыши так же, как на поверхности».