Александр Архипов - Расскажи мне, батя, про Афган!

– Ты как? Жив, малец? – заглядывая в Лёхины глаза, спросил он.

– Там живой один, – сняв кепку и вытирая ей лицо, негромко произнёс Платон. – А вы говорили – вода холодная.

– Такое бывает, солдат. Видно, моржи попались. Сядь, в себя приди.

– Товарищ прапорщик, а где могилку для Шарика выкопать? – спросил Платон дрогнувшим голосом, садясь рядом с окровавленным псом, – я ещё ни разу…

– Посиди, Лёша, посиди. Я щас, я помогу, – сказал Мишин, идя навстречу взводному с растопыренными руками. – Сева, давай позже, пусть в себя придёт.

Шестого духа допросить так и не удалось, умер ещё до прихода переводчика.

– Как жить хотел. Метров двадцать полз с кишками наружу, – сказал Бес, показывая на кровавый след.

Шарика похоронили под каким-то колючим деревом, там земля была мягче. Ямку выкопали поглубже, а на могилку втроём принесли большой плоский осколок от валуна. Это чтоб шакалы не добрались. Санитар намотал на ветку вату и зелёнкой красиво написал на валуне:

ВОЕННЫЙ ПЁС ШАРИК

ГЕРОИЧЕСКИ ПОГИБ 22.01.1983 года.

Взводный, на сеансе связи со штабом, доложил, что бандгруппа моджахедов в количестве шести человек полностью уничтожена и что потерь нет. Лейтенанта Очкинази похвалили и передали новые указания. Вечером у костра на блокпосту, охраняющем участок основной дороги, Платон рассказал взводному и его замку (замкомвзвода) всё, как было на самом деле. А когда после вопросов парня отпустили к своим отдыхать, прапорщик Мишин сказал вполголоса, обращаясь к взводному:

– Надо бы Платона представить.

– Не понял, куда представить? – удивлённо спросил взводный.

– Ходатайство! К награде представить! Пацан в одиночку банду духов положил! Куда… Очнись, Сева, Платонов в одиночку выполнил задачу поставленную взводу, – чуть повысив голос, отчеканил Мишин.

– А не рано? Боец ещё и полугода не служит.

– Сева! Не борзей, лейтенант! Шесть духов! – хрустнул пальцами, сжимая кулак Мишин.

– Понял. Не возражаю, – опомнившись, кивнул лейтенант Очкинази.

По итогам полной ликвидации бандформирования на трассе Термез – Пули-Хумри никто из разведчиков к правительственным наградам представлен не был. Без объяснения причины. А может просто банально забыли.

Два раза «шумнула» рация. Это дозор давал команду: «Внимание, стоять!». Мгновенно передали по цепи, бойцы присели. Где-то в конце колонны звякнула станина АТС, тут же яростный шёпот Боцмана… Слушаем. Впереди от дороги послышался дробный стук, но из-за шума потока реки разобрать природу звука пока трудно. Хотя нам это, конечно на руку: от дороги, которая идёт вдоль русла, нас-то вообще не должно быть слышно. Из-за горного хребта уже виден ореол Луны, но сама подруга пока прячется. В БН (бинокль ночной) пока ни черта не видно, пробую настроить прибор ночного видения. Получается неожиданно быстро. Вижу красивую картинку. На фоне искрящихся струй бурлящей горной реки по светлому полотну каменистой дороги неспешным шагом двигались три конника. Головами не крутили, шли спокойно, не боясь. Средний всадник даже, по-моему, спал, опустив голову на грудь. Значит, дорога – «пустая», то есть без мин и прочих сюрпризов. Я невольно улыбнулся. Что-то мне всё это напоминало из детства… Вспомнил! Кино! «Неуловимые мстители!» Помните музыку на фоне титров? Только там их четверо было, по-моему. И в «будёновках», а не в чалмах.

Подождали пока всадники прошли нашу группу прикрытия и двинулись дальше. Понятно было то, что духи были ночными дозорными из кишлака Кули – нашей цели. Вели себя спокойно, значит, нас не ждут и группа Зверя тоже не обнаружена, а это вселяло оптимизм и прибавляло 5 см к каждому шагу. Неожиданно быстро появилась Луна. Неполная, но и этого «отбитого» блюдца хватало рассмотреть без подсветки время на часах. Перед выходом на полотно дороги объявили короткий привал, подошли Платон с Боцманом.

– Командир, я думаю «будёновцы» поскакали к «зелёнке» и то, что они там увидят, явно им не понравится, – высказал своё мнение Боцман.

– Прав. Будут идти таким шагом, к месту подойдут часа через два с половиной, может больше. Минут пятнадцать, двадцать будут «нюхать» и домой…

– Причём галопом. В кишлак их пускать никак нельзя, – отозвался Платон.

– Считаем. Минимум часа через три с половиной, плюс-минус полчаса конница будет возвращаться этой дорогой. Нам необходимо через два часа выйти на место блокирования двух дорог. Час где-то на расстановку людей и маскировку. Уже будет почти светло. Платон, с тебя язык. Рванули, парни! – сказал я, бодренько так взваливая на ноющие плечи почти ещё одного себя.