Татьяна Свичкарь - Костёр для третьей смены

Дружно кивнули все, и Ирина Николаевна продолжала:

– Кто может назвать вторую причину, по которой гибнут дети? Трудный вопрос? Хорошо. Скажу сама. Это ворота. Если тяжёлые железные ворота на футбольном поле плохо установлены – они могут упасть на ребёнка и убить его. Мы уже тут на наших воротах еще перед тем, как их приняла комиссия – все по очереди висели, включая увесистых поваров – они надёжные, наши ворота! Но всё равно – вы ни в коем случае не должны позволять детям залезать на них. Это тоже запомнили?

И опять дружный кивок вожатых.

– Хорошо. Переходим к случаям не таким опасным, но тоже важным. Завтра приедут дети. Вы должны знать, что они привезли с собой…

– Это как? – спросил Андрей.

– Шмонать их, что ли? – уточнил Пашка.

– Шмонать – не-шмонать, но вы должны быть в курсе. Во-первых, вы должны знать, какие ценные вещи дети взяли в лагерь. Особенно девочки. Обязательно у некоторых будут с собой золотые серёжки, цепочки… А потом начнётся. Кто-то из мальчишек дёрнул за цепочку и порвал, или девочка золотые серёжки в душе забыла. А спрашивать родители будут с вас. То же самое – дорогие телефоны. Родители из лучших побуждений дают детям с собой такие телефоны, а у нас потом начинаются проблемы.

– Ты можешь перед ребёнком наизнанку вывернуться, а он глаз не поднимет от своего телефона, у него там вся жизнь – вставила Галя.

– Да. И для таких детей жизнь кончается вместе с зарядкой такого вот мобильника…. А еще если его украдут, или разобьют… В ответе перед родителями будут не дети, будете вы.

– Так что же делать? – испуганно спросила Лариска Воробьёва.

– Третью смену мы об этом думаем, – вздохнула Ирина Николаевна, – И однозначно ответить не можем. Если какой-то ребёнок приехал сюда вот такой весь «навороченный», значит, надо звонить его родителям, просить, чтобы они заглянули к нам и вот это всё забрали. С серёжками проще, с телефонами, конечно, труднее всего. Ребята же звонят домой, тем же папам-мамам. Комнаты вожатых запираются на ключ. Пусть дети отдают телефоны вам на хранение, а вы их будете выдавать на часок, перед сном, чтобы домой позвонили. Только пусть они родителей об этом предупредят, а то там начнётся паника – почему Петя или Маша не на связи?

И здесь же нужно сказать о продуктах, которые дети привозят с собой. Почему-то родители убеждены, что ребёнок тут непременно станет голодать. И начинают ему накладывать с собой разной еды. Причём такой, которая портится. Так что, чтобы у вас в отрядах не было случаев отравления – следите. С собой можно иметь, ну там… печенье, пряники. А если у ребёнка в заначке колбаса лежит в сумке под кроватью, тут уж…. – Ирина Николаевна развела руками, мол, сами понимаете, – И после родительского дня контролируйте – что кому привезли.

– Всё? – спросил Пашка, – Может, уже по отрядам распределимся?

И демонстративно зевнул. Но Ирина Николаевна сказала, что нет, не всё, и Пашка обречённо шепнул:

– Звиздец!

– В этот раз у нас половина вожатых – девушки, половина – юноши. Извините, перейду к вопросу деликатному, – Ирина Николаевна снова сняла очки, – У ваших подопечных тоже гуляют гормоны. Девочки из старших отрядов могут буквально вешаться на юношей-вожатых. Ну а мальчики могут начать клеить девушек. Разница в возрасте-то смешная… Но вы примерно представляете, какая ответственность ждёт каждого, кто вступит в связь с несовершеннолетним? Не вдаваясь в подробности – это тюрьма. Вряд ли вам захочется вместо окончания института сидеть где-нибудь на зоне.

И если вы замечаете, что в отряде у вас любовь образовалась между детьми, следите, чтобы любовь эта оставалась платонической. Ещё раз извините, что вторгаюсь, так сказать, в личное. Но и об этом я должна была вас предупредить. Ну а теперь, распределение по отрядам. Галя…

Ирина Николаевна всецело доверяла Галиному чутью. Та уже успела сегодня пообщаться немного с новыми вожатыми и сделала выводы.

– Итак, – Галя взяла бумажку, – Первый отряд, самые старшие. К ним пойдут Лариса Воробьёва и Андрей Мясников.

Импульсивная Лариска аж подскочила на месте:

– А я справлюсь?

– Справишься, – кивнула Галя. А про себя подумала, что Лариска всем своим поведением напоминает «комсомольца-добровольца». Она так далека пока от любви, что склеить роман с ней ни у кого из рябят пятнадцати-шестнадцати лет не получится. То же самое касалось и Андрея.

– Я тоже к старшим хотел, – подал голос Пашка.

– Ну уж нет, чтобы ты с ними курил втихую за корпусом… – сказала Галя.