Виктор Свинарев - Легенды, истории, вариации маленького городка на букву «Щ». Рассказы. Книга первая

Но все равно будет Луна, и ее свет достигнет самых укромных полянок в лесу, вот тогда и можно будет ожидать появления этих маленьких шляпчатых хрупких грибков. И каждая шляпка будет щедро смазана блестящим жиром. Тот самый жир, что унесло болезнью с тел и остовов

э умерших от рака и просто от жизни местных людей. Не будем забывать и желто-коралловые скелеты убитых в бесконечных войнах. Их тут много.

История Щ есть только малая частичка всеобщей истории. Но это место, место «Щ», в разлучине пологих и светлых в темные ночи, гор и овражистой степи в истории здесь, из-за напора смерти и новой жизни обладает почти космическими силой и мощью, чтобы поддерживать вокруг существующий порядок.

Сладкими и безбрежными для творческих сил и порывов будут эти кривые грибочки, что растут раз в пять лет, и раз в жизни на лунных полянках дубового леса при кладбище города Щ.

«Белые пятна», именно так их нарекают современные историки, которые есть почти во всех учебниках современной истории. Это как бы, знаки прикрывающие собой то, что ушло навечно и необратимо. Есть они и в нашей, местной, щебекианской истории. Куда ж без них? Да вот, сразу, навскидку, уж белей этого не найти. Разве что по военному времени, когда снег укутывает поле битвы так, что ни одной кровиночки, ни одного мертвого или искореженного человеческого тела не видно.

А вот у нас по другому!

Представьте себе самое белое-белое колхозное поле все усыпанное вчерашним и сегодняшним снегом. Русское поле, которое Господь вновь укрыл своим чистым покрывалом. И продолжает сыпать мелким производственным снежком. Поле и небо сейчас бескрайнее.

Где то, по сторонам, тоже присыпанные белым наш город, и село в котором живут командировочные. И впереди, как знак окончания и примирения, огромная раскидистая колхозная верба. Под ней, иногда, изредка, проводят совещание или дегустацию либо же разводят костер. Сюда заботливые начальники подогнали два трактора дров из разрушенного телятника. Правда, нет ни пил, ни топоров. Но почти у всех есть ножи заводского производства. Потому что сделаны они на местном заводе машиностроительном, потому что все это есть Битва за урожай. До Нового года, всего полтора месяца, а под снегом оказалось все полтыщи гектар сахарной свеклы. А тут еще этот ранний снег!

И снег этот утром почти по колено, а в невидных ямках так и по пояс. Только вот под этим белым многогектарным покрывалом скрыты, и навсегда, нескончаемые ряды зеленой свеклы. Которую надо к Новому году, вырвать красными от холода руками, и доставить хоть на какую-нибудь переработку.

Но пока идет снег и почти нет ветра, работать так даже тепло. Весь наш завод в сражении, за будущую сладкую жизнь. Еще бы! И можно выпивать почти в открытую! Тут сейчас можно даже заработать, больше чем за станком. Впереди мужчины, позади женщины с большими ножами. И постепенно весь наш отряд продвигается к мутному горизонту.

Позади нас, как после монгольской конницы истоптанный снег, слякотные куски земли и бугры с чищенной свеклой. Свекла в этом году удалась. Отменный бы был урожай, если бы не было этой погоды, И если собрать урожай, как в Америке или Израиле…

Еще одна промороженная свеклина-свекловища, тяжелая и сколькая в руках, словно отрубленная голова врага.

Стоило лишь мне отвернуться в сторону, как вдруг предстала передо мной равнина, степь, вся в нескончаемом плотном снегу, в бугорках и провалах. Кто там под этими бугорками, очередная свекла или люди, которые тут жили до нас… Или мы сами это? Кто даст ответ?! Пусть первый, кто узнал, выйдет к классной доске. Молчит Русь под серым небушком, и только сыплет снегом.

В руке у меня появляется солдатская кружка, два года пил из такой. Выпиваю и закусываю снегом. Все, что было в карманах уже съедено, а идти назад далеко и трудно. Так монгольский воин, который на переменных конях пересек все пространство от пустыни Гоби до самого Днепра, пьет из китайской серебряной чары кровь своего коня и закусывает снегом. Только и разницы, что у меня история за мной, а вот у всадника все впереди. Вынырнет лава из коней и воинов и запылает большой город и два маленьких селения и начнется новый отсчет уже нашей здешней истории.

Вот тогда то и запомнилось мне это выражение «белые пятна истории», а заодно и другое понятие – «знаки им предшествующие». Вот в этой нескончаемой степной, холодной и на всю жизнь зимней картиной русского поля. Верба, которая росла в конце поля и нашего дневного задания пришла-появилась к нам из снежного тумана и распростерла над нами всеми свои ветки, когда уже стемнело.