Игорь Виняр - Вопрос формы

– То, что я намереваюсь Вам предложить, пока абсолютно секретно. И если Вы в чем-то сомневаетесь или боитесь, скажите сразу. После посвящения Вас в суть дела отступать будет поздно. И в случае отказа Вы будете нежелательным свидетелем. Ой, как трудно быть нежелательным свидетелем. Лучше ему вообще НЕ БЫТЬ.

Но в случае, если с моей помощью, вернее под моим руководством Вы всецело реализуете свой организаторский талант, свой авантюризм в лучшем смысле слова, то чем Бог не шутит, может и Ваше имя будет в энциклопедии.

Олег допил свою рюмку, налил и снова выпил. Непонятно от чего у него раскраснелось лицо: от коньяка или от предвкушения чего-то великого.

– Так быть или не быть?

– Я должен подумать.

В обязанности клинического ординатора кроме всего прочего входит подготовка профессора к лекции. Сейчас Олег развесил на доске таблицы и возле кафедры положил указку с мелом. Зашел Максим Исаакович, аудитория встала и после определенного жеста села на свои места.

– Староста, если не знаете точно, то скажите примерно, сколько студентов присутствует?

– Думаю, что около сто пятьдесят.

При этих словах профессор аж скривился.

– Запомните, молодой человек, самый высший критерий грамотности состоит в том, как человек умеет склонять числительные.

– На лекции присутствует около ста пятидесяти человек.

– Садитесь.

Лектор достал из кармана халата засаленные очки, надел их, тут же снял и положил возле себя. Сухим невыразительным голосом он произнес:

– Сегодня мы поговорим об инфаркте миокарда и о том, что ему предшествует. Все вы знаете, что примерно в половине случаев инфаркту предшествует приступ загрудинной боли. Его можно назвать приступом стенокардии или, что, то же самое, приступом грудной жабы. Если на вопрос: где у вас болит, больной показывает одним пальцем, то это всё что угодно, но не стенокардия. Но если он укажет на боль всей ладонью, то срочно ему под язык нитроглицерин. Запомните, нитроглицерин – единственное лекарство на планете, которое с самого начала, с момента его открытия являло собой абсолютное совершенство. Через тысячу лет лучше всё равно не придумают. И чем раньше больной воспользуется нитроглицерином, тем больше вероятности, что дело до инфаркта не дойдет. Человек, склонный к приступам должен иметь эти маленькие таблеточки везде с собой: в поезде, на работе, под подушкой, в туалете и даже в кармане фрака при вручении ему Нобелевской премии.

Несмотря на то, что Олег любил слушать профессорские лекции – живые, наглядные, неординарные, сегодня он почти всё пропускал мимо ушей. Он смотрел на Максима Исааковича, и его посещало двойственное чувство. С одной стороны, он очень уважал своего шефа. Подумать только: имея колоссальный клинический опыт, он диагноз рака легкого ставил только по одному взгляду больного, по цвету его глаз. Он в совершенстве знал четыре иностранных языка: английский, немецкий, французский и иврит. Польский и испанский – со словарем. Тему своей докторской диссертации он выбрал не ту, где у любого диссертанта был бы беспроигрышный вариант, а ту, где пришлось сильно потрудиться, напрячь весь свой интеллект и работоспособность. И при этом он воспитал достойного сына, который в литературно-поэтических кругах уже набирал обороты.

А с другой стороны, кого он перед собой видел: сгорбленного, обрюзгшего старика, который не умел брать презенты ни с больных, ни со студентов, который лаборантку посылал за печеньем к обеду и давал ей ровно столько копеек, сколько это печенье стоило. Редко пользовался такси – всё больше общественным транспортом.

Олегу стало не по себе. И при таком уме – такая серая жизнь?! Тогда, что говорить обо мне с моим скромным умишком, но зато с большой ленью. Нет, я не хочу всю жизнь ездить в троллейбусе и жить от зарплаты до зарплаты. Когда профессор умрет, кто его вспомнит через год? Чтобы оказаться в энциклопедии он физиономией не вышел. А вот я окажусь, и без знания английского. Надо только оказаться в нужное время в нужном месте. И я, кажется, уже знаю, где это место.

В доме №7 по Парковой улице жила вполне удачная счастливая семья. Главой этой семьи был отец – Бойко Павел Петрович. Во всем его облике царила уверенность, комфортность и обеспеченность. В свои 40 он уже четыре года возглавлял фирму по продаже компьютеров и другой бытовой техники. В свое время после окончания института он быстро попал в нужную струю и в основном благодаря удачной женитьбе. Светлана Викторовна была не просто дочерью богатых родителей. При своей физической привлекательности ей бы делать карьеру в кино. Но она уродилась исключительно домашней, теплой и уютной. Здоровье их детей составляло её абсолютное счастье. Правильно говорят, что когда дочка похожа на отца, а сын похож на мать, то это залог всего хорошего, что у них предстоит в жизни.