Владимир Гарасев - Пик Гамлета

Отчего?

Оттого, что в его невесте было две стороны: она казалась почти идеальной, но при этом вызывала все более явственное ощущение потерянной жизни. Перед глазами его пребывал пример родителей: почти идеальная маман и отец, который отчего-то сбежал от нее в дрянную однокомнатную квартирку в ближнем Подмосковье. Сколько помнил Конго, во времена своего брака отец никогда ничего не решал. Но однажды, заявившись проведать отца, он застал в его квартирке леди лет двадцати пяти. Отец задержался на работе, Конго уселся его ожидать, и леди рассказала ему, какой интересный человек его папа, как много знает, как умеет помочь – в отличие от большинства юных бакланов – и что лучше слушать его и поступать, как он скажет. Конго никогда никому не рассказывал об этом случае, но выводы, разумеется, сделал.

Он отдавал себе отчет в том, что, общаясь со своей почти-невестой, он должен иногда настаивать на своем. Но это не получалось. И опыт руководства манагерами ему не помогал. Он не мог противостоять манере, в которой его гелфрендша вела с ним дела. Она относилась с пониманием к каждому его слову. Но каждый раз, когда дело доходило до дела, оказывалось, что сделать лучше так, как хочет она. Все это сопровождалось совершенно очевидными причинами; он просто не мог не уступить ей. Уступки щедро вознаграждались вниманием и сексом, и оказывалось, что все очень даже неплохо – но совсем не так, как хотел он.

Гелфрендша хотела и добивалась совершенно обычных вещей, с какими принято соглашаться у серьезных мужиков, готовых к семейным обязанностям. Но Конго не хотел соглашаться. Во-первых потому, что не хотел отказаться от свободной каталки куда глаза глядят ради торговых центров и аутлетов – и в прямом, и в переносном смысле. А во-вторых он все больше чувствовал, что для своей гелфрендши он – не романтическое увлечение, а ценный, важный, нужный и так далее предмет ее будущей семейной жизни.

Причем именно ее, а не их общей.

Наблюдая за ней, он заподозрил: у некоторых женщин не бывает близких людей – есть только вещи в собственности. Об этих вещах заботятся, но ничего, кроме собственнических чувств, к ним не испытывают.

Размышляя об этом, Конго предположил, что люди обладают разными способностями чувствовать. И почувствовать счастье от существования в мире другого человека некоторым просто не дано. Они могут чувствовать что-то хорошее только от обладания и использования. Ничего плохого в этом нет, если отношения строят два таких человека и честно договариваются между собой – кто, кем и как пользуется. Делают же так в бизнесе! Но строить свою личную жизнь по принципам бизнеса Конго не хотел.

Впрочем, придраться было не к чему – он сам соглашался со своей гелфрендшей в каждом конкретном случае. Маленькими шагами, каждый из которых поощрялся специальными поощрениями. Иногда в виде такого поощрения он даже получал возможность делать то, что реально хотел.

Конечно, гелфрендша была не в восторге от того, что он потратит неделю отпуска без нее. Но Конго учился быстро. И он подготовил этот маневр вполне в ее духе. Шаг за шагом она признавала правоту предлагаемых им предпосылок, а потом во всей своей красе ей предстало и следствие. И, как девушка умная и рассудительная, готовая к серьезной семейной жизни, она не смогла не согласиться.

Однако он не надеялся, что полная победа будет за ним, и предчувствия его не обманули.

Гелфрендша звонила ему каждый день, с самого начала командировки. Она говорила вежливо и приветливо, но всякий раз сообщала о каких-то проблемах и неприятностях, которые он должен будет разрулить по приезду и о которых пока должен серьезно подумать. Подумать о проблемах и неприятностях, а не об отдыхе… На будущее: сбежать от нее он, конечно, иногда сможет. Но вот воспользоваться этим временем с удовольствием – никогда.

Это было настолько прозрачно, настолько – если забыть лживый вежливый тон – нагло и нелояльно, настолько неприятно контрастировало с тем, как приветливо и серьезно воспринимали его люди на выставке – многих он очно или заочно знал – что в конце концов он разозлился.

Да, он не креативит лозунги о продаже томатной пасты! Но он руководит отделом, и это тоже не сводится к посиделкам в «одноклассниках». И редко уезжает из офиса в шесть. И обычно помалкивает об этом. И вообще…

Гелфрендша сказала, что он груб и что это не оправдание – все работают. И отключилась.

Вслед за ней позвонила маман и стала отчитывать его уже безо всяких тонких приемов, на правах родственницы, которая родственница и так, без его на то согласия, и это не изменить и с этим придется мириться. Мало того, что он отдыхает в одиночестве – если, конечно, это действительно так – он еще и не может разговаривать, не грубя!