Мáрин Поль - У каждого «она» своя – 2. С любовью на «ты»

Карахан прожил долгую жизнь, хотя и не был верен телом своей Айше, имея несколько жён, но его душа была верна только ей одной. Умирая Карахан батыр завещал похоронить его в таком месте откуда был бы виден мавзолей Айши.

Сегодня к мавзолею приходят женщины просить о супружеском счастье и материнстве. Все невесты, побывавшие здесь, говорят, что испытали необыкновенное воздействие той ауры, которая исходит от резных стен мавзолея. В древности звуки и голоса в строении отдавались эхом на расстоянии 50—100 метров, а в ветреный день можно услышать органную музыку.

По преданию, после смерти Айши Карахан каждое утро приходил к мазару своей возлюбленной, неся в кувшине пять красных роз. Так на Востоке признавались в любви…«Это лишь одна из версий легенды о степном романе влюблённых, но эта есть самая красивая трактовка, о этой легенде знает почти каждый школьник Тараза, из учебников истории Казахстана «Священные места на Великом Шёлковом Пути»…. И как бы её не трактовали людские языки, факт о преданности и любви остаётся действительностью.

Утро, моё родное, любимое и нежное снова гладит меня по моим плечам и голове, я встала первой, в то время когда моя гостья крепко спала. Выглянув в окно я наслаждалась родным взору местам.

Мой дом родной, как же давно я тут не была, и всё теперь кажется по другому-обстановка, и сам дворик уже не кажется таким убогим, после поездки в Шу. Я успела по нему соскучиться, по этому аромату медовых дынь на нашем зелёном базаре, по манящему запаху пряных трав в зимнем павелионе рынка, ну разумеется скучала и по своим близким. О том, что по мне скучала моя мамочка, сомнений нет, отругает свою непутёвую дочь и обнимет своими мягкими, тёплыми руками, которые я помню с детства. Да и это уже совсем не важно, главное, что она меня поймёт и простит, хотя и она уже не столь строга ко мне, как мне казалось в детстве, но теперь мне этой – её строгости порой и не хватает.

Время стало сложное, и почему должно было всё сломаться не понимаю. И мой мир в котором я жила до сих пор стал тускнеть. Казалось, я отсутствовала всего ничего, а столько перемен вокруг. Я не политик, но эпоха того времени была мне по душе. Мы и не знали, что придёт время, когда и на улицу то страшно будит выйти. Разруха, меж национальная рознь, а ведь мы все были одной огромной страной, и не тыкали друг на друга пальцем, не старались выделить себя из общей массы, мы все как то уживались вместе, а теперь?

Я видела, как покидали дома люди от отчаянья, а если придётся мне выбирать, куда и с кем мне остаться? Нет, нужно срочно уходить от этих мыслей. Я провела здесь свои 20 лет, и не желала что либо менять. Да, у меня нет своей семьи, но мне больно будит расставаться с этим городом, которому без малого две тысячи лет. Для меня он всё тот же -Джамбул, не важно как его называли «до» и «после», главное моя любовь к нему жива и надеюсь судьба нас с ним не разлучит.

Но всё-же это произошло быстрее, чем я предполагала, начался мятеж, меж национальный конфликт, и люди кинулись в рассыпную. Вечерами было не до смеха, где раньше мы гуляли без опаски, сегодня- мы не узнавали своих сограждан.

Ненависть росла с каждым днём, перестройка сделала свой шаг вперёд, и миролюбивый зелёный городок стал тускнеть на фоне злобы. Это было не приятно, омерзительно и совсем не желанно. Мы боялись, что волна столичных разбоев дойдёт и до нашего города. Так оно и случилось. В этой волне мы чуть не утонули, когда на нас двинулась группа националистов-Казахов, мы были вынуждены спасаться бегством. Того мира к которому мы привыкли, уже не было, и наши родители задумались о переезде в другие страны.

Мои сны не давали забыть мне о моём первом мужчине. То, что я была уже в интересном положении, я узнала позже. В моих снах я была способна преодолевать все препятствия, какими бы они не оказались и могла быть вместе с тем, о ком бредила ночами.

Но проснувшись утром, мне становилось грустно от того, что это был лишь сон. И всё же я понимала, что моя несбыточная мечта останется храниться в самых отдалённых полочках моей души. Меня не пугал мой будущий статус- матери -одиночки, другое дело мнение моей мамы, да и оно уже не имело такой силы, как имело когда то. Знаю, что поворчит, поворчит, и смирится с этим фактом, ровно так же как смерилась Алёнкина мама.

Проводив Свету до сахзаводского общежития я первым делом отправилась к Натахе, но она была совершенно не рада моему появлению.