Анна Маг - Андромеда

– А ты уже спас кого-то? Ну хоть разок? – И она зажмурилась, словно боялась услышать «Нет» и разочароваться. Ей очень хотелось гордиться ИМ. ИМ, своим любимым.

– Конечно!

Сона тут же засияла, словно солнечный лучик:

– Кого?

– Я спас котенка. Снял его с дерева. Вот с этого. Идем покажу. – Он подвел ее к кухонному окну, напротив которого, бесцеремонно раскинув широкие ветки, цвел каштан. – Вот с этого самого дерева.

Сона рассмеялась.

– А что? Разве кошачья жизнь не в счет?

– Конечно, в счет. – И Сона чмокнула его в щеку. – Я есть хочу.

– Это я мигом! – Гурген распахнул холодильник, но, кроме куска засохшего сыра и пары помидоров, там ничего не нашлось.

– Ерунда! – махнула рукой Сона. – Давай все это добро, и еще пару яиц прихвати.

Через несколько минут на сковороде шкворчала яичница с помидорами, а сверху тягучей массой расплывался сулугуни.

– Ничего себе! – присвистнул Гурген. – Ты еще и готовить умеешь…

– А как же?

Они с аппетитом съели все прямо со сковороды.

– Слушай, Гурген, а вдруг твои будут против?

– Сона, ты меня любишь?

– Конечно.

– И я тебя. А это главное. А против они или нет – совсем не важно. Куда денутся? Никто не захочет разговоров. Сами договорятся с твоими, и все. Пойдем в комнату, я устал.

Сона с интересом рассматривала семейные фото. Вот родители Гургена совсем молодые. Вот он, их мальчик – маленький толстенький карапуз. Она легла на диван, и глаза сами собой закрылись. Гурген прилег рядом и обнял ее. Ее – свою любимую Сону. Он украл это сокровище у родителей, но ничего себе не позволил. Он готов жениться и нести за нее ответственность всю жизнь. С этой мыслью Гурген заснул, нежно положив руку на хрупкое тельце.

Надо ли объяснять, что творилось в этот момент в Ленинакане дома у Соны? Жанна обзвонила всех однокурсников. Никто Сону не видел. Ученики Виталия, молодые ребята, спортсмены-дзюдоисты, прочесали весь город вдоль и поперек. Особенно старался Арам. Но Соны словно след простыл. Как могли, гнали от себя все недобрые мысли. И решили подождать еще пару часов до заявления в милицию. Не хотелось предавать дело огласке и поднимать шум – мало ли что.

Ануш с мужем пришли домой к полуночи. Устало скинув с себя ненавистные туфли, она села в кресло в коридоре.

– Гурген, наверное, спит уже. Завтра выходной, хоть отдохнем. Поставь чайник, я сейчас переоденусь, и что-нибудь перекусим.

Сашик кивнул, аккуратно сложил обувь и зашел в гостиную. В сумерках было заметно, что на диване спит их большой мальчик, почти мужчина. Отец тихонько прикрыл дверь и вышел.

– В гостиной заснул. Пойдем чай пить. Я в буфете успел пирожки купить.

– Вот это здорово! Я сейчас могу только чашку ко рту поднести, не более.

Пока они хлопотали на кухне, послышались тихие робкие шаги. Затем шум воды в ванной – и снова робкие шаги. Совсем не похожие на увесистые шаги Гургена. Ануш приоткрыла дверь в кухню и замерла. В коридоре, словно застигнутая врасплох, стояла Сона. Босая, заспанная, помятая.

– Добрый вечер, – робко сказала она.

– Сашик… – только успела вымолвить Ануш.

– Я вам сейчас все объясню.

– Гурген! – громко закричала Сона.

Гурген вскочил, растрепанный и заспанный, ничего не понимающий. На него пристально смотрели три пары глаз, жаждая объяснений.

– Сейчас! – останавливающим жестом, словно на него могло что-то обрушиться, он выставил вперед левую руку, а правой потянулся за стаканом воды. Залпом осушив его, Гурген откашлялся и выпалил. – Это Сона, вы ее знаете, она вас – тоже. Мы сбежали, точнее, я ее украл и привез к себе домой, потому что хочу жениться.

– У тебя пока нет дома, мальчик мой. Ты живешь в нашем доме, ешь нашу еду и тратишь наши с отцом деньги. Сашик?!

– Что Сашик?! Ты зачем ее украл? Это что, средневековье? Ты руки не мог попросить нормально, по-человечески?

– Я пытался, но они не отдали бы. А что такого? Я же женюсь!

– А-а-а… Женилка выросла… Ты понимаешь, что ты наделал? Там родители с ума сходят, нам ничего не сказал, им ничего не сказал! Ты мог нас с отцом спросить? Посоветоваться? Мы бы посватали ее.

– У них дедушка умер, – тихо буркнул Гурген.

– Тем более! Осел! Траур у людей, а ты еще такое!.. Сашик, что делать?

Сашик молча закурил.

– Сона, дай свой номер телефона. Надо позвонить и объясниться с родителями.

– Нет, не дам. Если я поеду назад – будет скандал.

– Ну, Гурген все объяснит. Он же мужчина, а мужчины отвечают за свои поступки.