Сергей Харитонов - Всё к лучшему. Рассказы

Вот Михалыч, бугор-то наш, и стал через каждые три дня давать, с задержкой. Но всё равно пьют, беда.

А начальство тоже ведь разное – бывают с умом, а бывают…

Мы-то как привыкли – всю жизнь на наших корытах работали, там можно и масло по полгода не менять, и дизель любой лить – один хрен, работает. А тут японцев этих понавезли, так у них ТО через каждые 250 моточасов. Ну, часов тридцать пропустить можно, а потом масла меняй, будь любезен. Ну, сколько это стоит – масло тыщи 3, фильтра тыщу, работа, туда-сюда ещё накинь, ну в 6–7 уложиться можно. Так наш директор, в другой конторе, до этого, раз ТО сделал, два, и механика вызвал и говорит, что-то часто ты масла меняешь.

А чего там, 250 часов – два раза в месяц получается. Ну и говорит, мол, меняй через 500 часов. А тому, механику то, до лампочки, ему сказали, он делает. Ну и стуканули движки на двух Хитачах. И чего этот дурак сэкономил? Правда, и работягам тоже на технику плевать, вахту отработал и ладно. Кому охота простой на ТО записывать?

Говорят – мужики телефон вот мне дали, позвонить хочу – в Вологде контора есть, там за смену 2800 платят и зимой, когда нет работы, по двадцатке за простой вынужденный, перечисляют. Вот там директор молодец. Зато весной только позвонил, вся бригада уже у него, и техника в полном порядке. Никто с работы не увольняется, сами за машинами следят. Но меня, думаю, туда не возьмут, нет у них места. Кто ж оттуда по доброй воле уйдёт.

Да там и далеко от дома, почти 400 километров, не наездишься. Мало ли чего срочно надо приехать. Дети подрастают, двое их у меня – дочери 16 лет и сыну 14. Самый возраст…

А кто присмотрит? Жена в магазине торгует. Хоть и малые, а тоже деньги. Мы уж себе то почти ничего и не покупаем, всё на них, на детей идёт.

Но это сейчас, осенью у неё зарплата 8 тыщ, магазин то в деревне, оборота нет совсем, дачники разъехались. А летом дак хозяин и по 10, и по 12 платит, да, нормально. Могла бы в городе работать, тут продавцам и по 15 платят, но далеко ездить, 20 километров. Так все деньги на дорогу и уйдут.

У нас тут ещё ничего, а я вот в Курске работал, так там работягам местным по 18 тыщь платили, и они довольны – дома, говорят. Зато ездить никуда не надо. У меня 25 за вахту всего-то и выходило.

И уже подъезжая, задал ему вопрос: «Ну, а как вы относитесь к правительству? К Единой России? А то, вот говорят, что это только в Москве да Питере их народ не любит, а на местах все за них, все благодарны.»

И вся любовь к руководителям страны была озвучена несколькими матерными словами, впервые произнесёнными за всю дорогу.

Пассажир № 4.

Сухонький, маленький старичок в тёмных очках. Не говоря адрес, полуутвердительно, полувопросительно: «Довезёте?!»

И очки снял. Вот кошмар – лицо всё в больших чёрных воспалённых родинках, местами пластырем заклеенных.

Вздрогнул я, но, через силу улыбнувшись, кивнул и открыл дверь.

– Куда?

– Да в радиологию, в раковый корпус, на Калужской.

– Прямо как у Солженицына…

– А зря усмехаетесь. С ним, с Солженицыным, я ведь лично знаком был. Хотите, расскажу?

С весёлым задором на меня смотрит.

– Не боитесь заразиться? И правильно – рак у меня, кожи. Не заразно это, сами понимаете.

Уж лет 20, как болею. Врачи курить запретили, на солнце быть запретили, в горы ходить запретили – а я ведь всю жизнь увлекался – на катамаране по речке горной вниз сплавлялся… Да-а… В этом году вот впервые не поехал, весной руку сломал, только зажила.

– Так ведь нельзя же в горы…

– И курить тоже – он открыл холщовую сумку, лежащую на коленях – она была полна блоками сигарет. В больницу вот с собой взял, на пару недель чтобы хватило.

– ?????

– Врачей лечащих я за эти 20 лет троих уже похоронил. И каждый новый одно и тоже талдычит – не кури, на солнце не ходи…

А дальше рассказал он мне такую историю:

Маленькому Олежке жилось, как и всем советским детям середины тридцатых – беззаботно и солнечно. Мальчиш Кибальчиш с Будённым, товарищ Ворошилов и дедушка Калинин.

А по выходным кино с мамой или бабушкой (одного его, шестилетку, пока не пускали). Щорс с Чапаем, да Котовский весёлый обернувшись, во весь экран шашкой над головой кругом «Э-эх-х», коня на дыбы поднимут и по голове прям беляку проклятому.

Как же здорово, что мы их победили! И жизнь теперь одним только омрачена – что нету врагов, некого побеждать, не на кого в атаку нестись под грохот очереди пулемётной.

С папой весной ходил парад смотреть на Красную площадь. Ну, на саму площадь то не пустили. Туда, папа говорит, только самым почётным людям, по приглашению особому, проход на парад открыт. Но на набережной, куда с площади потом техника и солдаты движутся, в толпе постоять можно. Папа его на плечи посадил, чтобы видно было лучше. Вначале пехота шла, с винтовками наперевес. Штыки на солнце сияют, каски тускло отсвечивают. Красота.