Яна Дружинина - Церион, или Холодный, но прекрасный мир

В деревне не было ни фонарей, ни какого-либо другого освещения. Стояла кромешная тьма, и только зоркие глаза вампира могли видеть так же хорошо, как и днём. Пахло сеном и навозом. Обычный запах для деревни. Неспокойные кузнечики стрекотали и прыгали. Холм был пологим. Алика стремительным шагом спустилась вниз. У подножия какой-то мужчина седлал коня. Скакун был неспокойным, и Алике показалось, что конь напуган. Он часто бил копытом и то и дело тряс головой. Его длинная волнистая грива блестела при лунном свете. Мужчина обернулся на звуки приближающихся шагов. Это был тот самый парень с автозаправки. Алика узнала его.

– А твоя подруга сильно поднаврала: вы не только проезжали деревню Нели, вы даже остановились в ней, – обратился он к девушке. И как он её так быстро узнал в темноте?

– Моя подруга просто не любит общаться с незнакомцами, – сказала Алика из вежливости.

– Дорога к замку Церион небезопасна даже для вампира, попутчики вам не помешают.

Он хотел ещё что-то сказать, но ему помешали: какой-то мужик спускался с холма, кроя парня матом. А тот, не намериваясь ничего отвечать, ловко вскочил на коня и, не задерживаясь дольше, поскакал прочь. Мужик, крепко поругиваясь, злобно грозил всаднику вслед, а после перевёл взгляд на Алику, но та быстро исчезла, будто растворилась во тьме.

Утром в дом на вершине холма зашла односельчанка. С полчаса женщина бранилась и причитала. По её словам, ночью у неё с мужем увели коня.

События ночи оставили в памяти Алики нечёткий след. Многозначительный взгляд Илин, какая-то бредовая сказочка Раисы и тот парень с автозаправки – теперь всё это представлялось ей таким размытым и туманным. Вампиры никогда не спят, Алика дождалась утра полулёжа и с закрытыми от нечего делать глазами. В таком положении она думала о всаднике, об Илин, пыталась представить то, как будет смотреть ей в глаза утром. Казалось, рассвет принесёт неопределённость и недомолвки. Странно, но почему-то Алика чувствовала себя виноватой. Виноватой? Хм… кто знает, быть может, автор не совсем точно передал её чувства.

Алика лежала на боку, отвернувшись к стене. Глаза Илин были открыты – почему-то она была в этом уверена. Первые мягкие лучи легко коснулись волос Алики. Каштановые прядки в лучах солнца отливали медью. Как часто бывает, вопреки ожиданиям, утро было безоблачным, и не только в плане погоды. Казалось, что все события ночи случились не взаправду. Илин вела себя как обычно, будто не было никаких странных взглядов, будто Алика не убегала ночью.

Когда в комнату вошла Раиса, чтобы пожелать доброго утра и узнать, как спалось её гостям, Илин с улыбкой на лице и усмешкой внутри рассказала, как всё было замечательно и какой приятный чистый воздух в деревне, особенно по утрам.

– А вот у нас ночью в деревне, у моей приятельницы, коня увели, – пожаловалась Раиса. – Породистого, кстати, а это среди нас, в деревнях, большая редкость, между прочим.

– Коня? Увели? Да вы что?! – поддержала разговор Илин. – Какое безобразие! И неизвестно, кто?

– Да кто-то не местный. Его даже теперь и опознать-то не опознаешь. В темноте лица не разглядели. Собаки лай подняли, да поздно уже было. Нечего собак-то на цепь на ночь сажать. Зачем тогда они вообще нужны? – рассуждала Раиса пока её гостьи заправляли кровати, разобранные на ночь для вида. – Вы передевайтесь, передевайтесь, – поторопила она девушек, – и приходите завтракать. Манка уже готова.

– Спасибо большое, – поблагодарила Илин, – но в машине, которую мы оставили на дороге, очень много еды. Мы боимся, что и так продукты испортяться. Спасибо большое за гостеприимство, но мы лучше пойдём. Нам ехать надо.

Раиса в очередной раз сильно удивилась, но ничего не сказала. И, кто знает, может, суеверная женщина и заподозрила что-то неладное.

Стоя у порога, гостьи попрощались с радушными хозяевами. Охотник в шутку и вместе с тем всерьёз пожелал Алике на будущее так не разбрасываться обувью. Девушка только грустно посмотрела на свои ноги, обутые теперь уже не в кроссовки, а в калоши.

Проходя по участку, огороженному жёлто-зелёным забором, Илин и Алика рассмотрели его так, как не могли рассмотреть вечером и ночью. Это был удивительный участок. За невысокой оградкой вполне непринуждённо располагались фигурки седобородых гномов в разноцветных колпаках. Они стояли в кучке, будто совещаясь между собой. По центру участка находился декоративный деревянный колодец, на котором готовился к взлёту гипсовый орёл серьёзного вида (и даже, как заметила Алика, слишком серьёзного для садовой фигурки). Недалеко стояла игрушечная ветряная мельница, по пояс взрослому человеку. Дул ветер, быстро крутились мельничные крылья, пригибались к земле белые цветы пушицы. Ярко-розовые кусты багульника купались в ещё не жарких рассветных лучах. Где-то поодаль на лавочке располагалась семья лягушек, укрывающаяся под зонтом от невидимого дождя. Была и незатейливая фигурка женщины-селянки, стоявшей у водокачки. У подола её синего платья крутились куры, гуси и маленькие поросята. Всё больше походило на дачный сад, нежели на деревенский двор. Всё это было так знакомо и так по-детски уютно, что Аликой овладело светлое чувство ностальгии. А дорога звала. Звала, хотя и не сулила лёгкого пути.