Яна Дружинина - Церион, или Холодный, но прекрасный мир

– Нельзя так обувью разбрасываться, – бодро объявил охотник.

На его лбу была заметна припухлость, Алике стало совестно. Охотник, не останавливаясь ни на минуту, продвигался вперёд. Обе путницы решили, что будет разумно следовать за ним, ведь ни одна из них не знала точной дороги.

– Вы, значит, не местные, – сказал мужчина скорее утвердительно, чем вопросительно. – Занесло ж вас в такую погоду в наши края! Ай-ай-ай, нехорошо!

Лицо Илин приняло драматичный вид. Она закивала головой:

– Да-да, занесло, даже не знаем, куда теперь податься. – Она украдкой подмигнула Алике.

Местный житель, по-видимому, был весёлого нрава, он махнул рукой, зазывая путниц с собой, и громогласно объявил:

– А приходите тогда ж ко мне.

Дом охотника находился на самой вершине холма. Нетрудно представить себе, каково было путником взбираться наверх, когда вода потоком стекала вниз. И пусть дождь уже шёл на убыль, всем троим пришлось несладко.

В доме их встретила пожилая женщина с пёстрой косынкой на голове. Она долго охала и причитала, жалуясь на то, что ливень весь урожай побьёт и разнесёт все дороги. Тем временем хозяин (его звали Тихоном), стягивая с себя мокрую куртку, кратко, но живописно рассказал о том, как охотился и как подстрелил волка, но из-за сильного ливня вынужден был оставить тяжёлую дичь. Рассказал и о том, как по дороге к дому ему встретились две до нитки вымокшие горожанки. «Да, не часто к нам сюда кого-то заносит», – удивилась Раиса (именно так звали жену охотника). Добродушная, как и её супруг, она предложила гостьям переодеться. Илин неохотно согласилась, её не прельщала мысль надевать халат, который будет болтаться на ней, как на вешалке, но одежду сушить как-то надо было, и она неохотно влезла в пёстро-цветочное одеяние. Хлебосольная хозяйка также предложила ароматную сборную солянку и очень удивилась, когда горожанки, проделавшие такой долгий и утомительный путь, отказались от еды. Раису удивило и то, что, озябшие, они отказались даже от горячего чая. Вот уж невидаль! Для того чтобы как-то смягчить отказ, Алика и Илин сели за стол вместе с семейной парой.

Стены дома были полностью завешаны картинами с упитанными котами, поедающими пирожные, поющими карикатурными мужчинами и женщинами с вытянутыми носами и лицами. Были и другие смешные и чудоватые сюжеты, которые вызвали усмешку на лице Илин и улыбку у Алики.

Несмотря на дождь, с высоты холма было видно всю деревню, состоящую всего лишь из двадцати-двадцати пяти домов.

– А почему в вашей деревне так мало народу? – спросила Алика у хозяев.

– Ой, милая, сейчас во всех деревнях народу всё меньше и меньше! – бойко ответил охотник, прихлёбывая суп.

– Да не только в этом дело, – поспешно вмешалась Раиса. По выражению лица женщины было видно, что ей не терпится что-нибудь рассказать. – Во всём виновата чаща, – последнее слово она произнесла медленным вкрадчивым шёпотом.

– Чаща? – переспросила Алика.

Илин иронично уронила свою тёмную голову на руку и почему-то закатила глаза.

– Тот лес, в котором вы сегодня плутали, всего лишь скопление деревьев. А есть у нас и настоящая, тёмная чаща. И в этой чаще… – Она понизила голос. Алика толкнула локтём Илин, чтобы та не корчила недоверчивую гримасу. Пожилая женщина продолжила: – Там люди без вести пропадают, – наконец, тихо выговорила она.

Илин незаметно наклонилась к Алике и насмешливо шепнула:

– Ну, мы-то не пропадём.

– Вот и прославилась наша деревня дурной славой, – продолжала Раиса. – Знаю я одну сказку-легенду, в которой рассказывается о наге, обитающем в чаще.

– Ой, ой, завела старую пластинку, тебе лишь бы что-то рассказывать. – Дед сморщился и махнул рукой. Наверное, россказни жены уже порядком ему наскучили.

– Кто такой наг? – поинтересовалась Алика.

– Наг – значит, человек-змей. – Дальше Раису было уже не остановить. Все уселись поудобнее в предвкушении долгой истории. С торжественным видом хозяйка начала:

– Когда-то, ещё до появления технологий, деревня Нели была не так мала, как сейчас. Почти у каждого хозяина была своя скотина, свой огород и свой участок в поле. Одним словом, хозяйство было натуральное. У тогдашнего старосты было два взрослых сына-близнеца. Одного звали Эльри, а другого – Лукас. Они были хороши собой и походили друг на друга, как две капли воды: оба светловолосые, синеглазые и стройные. Но как бы ни были братья внешне похожи, отношение людей к ним сильно различалось. Не то чтобы у Лукаса был скверный характер, просто его никто не любил. Люди чуждались его и сами не могли понять, почему. Не умел парень располагать к себе, не то что его обходительный брат-весельчак. Даже родители, и те недолюбливали своего сынишку Лукаса. Эльри же, напротив, притягивал к себе всех и с малых лет был окружён товарищами. Отец незадолго до своей смерти поссорился с нелюбимым сыном и оставил почти всё наследство Эльри. А бедному Лукасу досталась только бабушкина избушка. Ничего ему не оставалось, кроме как поселиться в ветхом жилище. Но парень не отчаивался. Он решил построить себе новый дом, а сперва нужны были деньги.