Наталия Смирнова - Семейная сага. Сборник. Книга II

– Нет, надо подождать. Мы закончим институты. Поженимся, и вот тогда…

– Коля! Он уже есть. Он во мне. Живой. Наш.

– Ну, у меня нет средств, чтобы обеспечить вас.

– За девять месяцев все можно изменить, – отвечала я.

Так мы несколько дней обсуждали, спорили. Я сказала бабушке, что беременная, что буду рожать. Она, конечно, охала, ахала. Пыталась объяснить мне, как это опасно. Что можешь ослепнуть, откажут почки и все в таком духе. Но мне казалось, что все это ерунда. Правда, как раз в это время я совсем не следила за собой и не мерила сахар.

В один из дней, после очередного спора с Колей, он мне холодно заявил:

– Мне не нужен этот ребенок. – И ушел.

Впервые за всю жизнь я побежала к бабушке. Уткнулась ей в колени и рыдала. Рушилось мое счастье, умирала моя мечта. Бабушка гладила меня по голове и плакала вместе со мной.

Мы не расстались с Колей, хотя надо было бежать от него без оглядки. Он ездил со мной в клинику, с которой договорилась бабушка. Да, мой организм был в плачевном состоянии. Но у дверей операционной, рыдая, я умоляла оставить ребенка. Верила, что все будет хорошо. Он отворачивался, молчал.

Я так и не смогла оправиться после этой истории. Весной началась депрессия. Жить не хотелось. И как бы Коля не окружал меня любовью, внутри была пустота. Простить себе этот поступок я не смогла.

Через год я закончила институт, и мы решили сыграть свадьбу. Но что-то было не так. Что-то его тяготило, он что-то скрывал. И до сих пор не познакомил меня со своей матерью. Хотя отца и двух братьев я уже знала.

Утром в день свадьбы, когда меня причесывали и делали макияж, раздался звонок телефона. Все оборвалось внутри. Я знала, кто это звонит. Кто звонит и что скажет.

– Лена, прости меня, я не приеду.

Распахнутое окно четвертого этажа. Я понимаю, что надо это сделать, уйти. Но тут люди. Не дадут. Я звоню ему сама.

– Приезжай. Сегодня распишемся, завтра разведемся.

Отец в шоке. Бабушке плохо с сердцем. Кирюха рвется ехать бить ему рожу. Он приехал. Мы расписались. Отдохнули в Дагомысе. Потом я вышла на работу в детский сад, а он уехал домой. На этом наш брак закончился.

Позже я узнаю, в чем было дело. Его мать сидела в тюрьме в Мордовии. И не просто сидела. Она была вор-рецидивист. Колю и младшего сына родила, чтобы срок скостили. Хорошая девочка из московской интеллигентной семьи. Учитель английского языка в школе. Сын вундеркинд. Но выбрала другой путь. Путь легкой наживы и больших денег.

Пока ее не было дома, мы и жили как в сказке. Но стоило ей появиться, Коля как привязанный сидел у ее ног. Выполнял все ее поручения. Любил ее до беспамятства. Отца возненавидел, за то, что тот ушел от жены к другой. Его не смущало, что мать ходит по бабкам, заговоры делает. И что не разрешает ему со мной видеться.

Мужа вернуть задумала. И вернула. Пришел он как-то навестить сыновей, да и остался в квартире. Ноги отнялись. Однажды она и Колю попросила съездить ночью к храму в другой город, свечу поставить.

– Не езди, на меня она это делает, – сказала я ему.

Но он слушал только маму.

Мучительно тяжело переживала я расставание с Колей. Прошло всего два месяца – - новая беда. В начале октября умерла Бабуля. Похоронами занималась я, а потом осталась пожить с тетей Раей, чтобы не оставлять ее одну. Конечно, ездить к семи утра на работу было неудобно. Зато после я могла заскочить домой.

Вот тогда мы с бабушкой как-то сблизились. Она всегда радовалась, когда я приходила. Мы разговаривали, шутили. Она спрашивала меня:

– Может, останешься?

А я отказывалась, потому что там ждала одна тетя Рая. Правда, и дома было не веселей. Кира приходил поздно, Дед тоже. И часто пил. Папа жил у Дины.

Так прошла неделя, и я вернулась домой, а бабушка с Дедом уехали в деревню, в отпуск. Мы купили мобильный телефон, первый в нашей семье. Звонили им обычно папа или Кира. Как-то я позвонила им сама. Связь была плохая, но бабушка обрадовалась:

– Ой, Елена моя звонит! Как вы там?

И так мы тепло и душевно поговорили с ней. В последний раз. Следующим вечером ее не стало. Они ужинали с дедом, когда ей стало плохо. Она задыхалась. Дед крутился рядом, не зная, как помочь, вызвал скорую.

– Витя, я умираю, – сказала Лёля, – Это отек легких. Я люблю тебя, Витя. И детям передай, что я их очень сильно люблю.

Скорая приехала быстро, минут за 30. Но было уже поздно. Отец и Кира уехали к ним. Дядя Андрей был на дне рождения шурина, когда позвонили ему. Не смотря на опьянение, он сел в машину и помчался.