Людмила Моховикова - Восхождение к новой жизни (сборник)

Катерина вздохнула. Как тяжело жить, когда муж пьет, только и жди неприятностей… Да и разлюбила она его… вот еще беда… не может она любить опустившегося, грубого мужчину. Он и в женихах-то был грубоват, но тогда ей казалось, что это ерунда. Просто плохо воспитан, пообтешется, она поможет… Но куда там, еще грубей стал. А с годами каждая грубость больно ранит ее сердце, словно иглы втыкаются… Но куда деваться… двое детей. Надо жить.

Катерина взглянула на часы. Еще пять минут – и можно идти домой. Сегодня к Ивану Ивановичу по поводу корректировки аванса подходить не стоит. Не в духе он… Завтра, завтра… Господи, помоги день прожить… В последнее время она стала больше молиться, читать «Отче наш…». Иисус Христос сказал, как надо молиться, в Библии прочитала. Еще молитвослов купила. Есть Господь, есть, она чувствует это. Когда муж буянит, она начинает мысленно молиться, и он как-то сникает и засыпает… И тогда она ложится спать в гостиной и опять молится, молится и крепко засыпает, а утром есть новые силы, чтобы собирать одного сына в школу, другого – в садик… И бежать, бежать на работу, чтобы не дай бог не опоздать и не огорчить этим Ивана Ивановича. Она заметила, что он очень огорчается, когда кто-нибудь опаздывает, ведь они БОТиЗ, организаторы производства, сами должны следить за тем, чтобы никто не опаздывал на работу.

Сергей проснулся от толчков, довольно-таки грубых, как ему показалось. Он открыл глаза и увидел строгие серые глаза мамы.

– Ты почему спишь? Почему не на работе? – спросила мама, положив руку на полную грудь и едва сдерживаясь. Она возвышалась над ним, как скала, и это не предвещало ничего хорошего.

– У меня зуб заболел. – Сергей потянулся и сказал с улыбкой, стараясь смягчить ситуацию. – Я отпросился с работы.

– Вылечил зуб? – еще строже спросила мама.

– Нет. У меня денег нет, – стал оправдываться Сергей. – Хотел у тебя попросить, а тебя не было дома.

– Меньше надо пить – будут свои деньги, – укоризненно произнесла мама.

– Ну, опять ты о своем, не так уж я много пью, – заныл Сергей.

– Вообще это дело надо бросать, – решительно заявила мама. – Но прежде всего тебе надо бросить Ленку, которая тебя каждый день совращает.

– Ну, мама, опять ты за свое, – простонал Сергей.

– И буду, буду, пока не умру, – скороговоркой произнесла мама. – Я не могу смотреть, как ты спиваешься.

– Что ты, мама, говоришь? Я учусь в финансовой академии. У меня большое будущее.

– Нет у тебя никакого хорошего будущего с Ленкой, – непримиримо сказала мама. – Ты должен это понять. Что вы вчера делали?

– У нее сидели, телик смотрели.

– И пиво пили? – обвинительным тоном спросила мама.

– Ну…

– Что «ну»? Я тебя сегодня к ней не пущу! – внезапно закричала мама.

– Запрешь? А это насилие над свободой личности! – усмехнулся Сергей.

– Я тебе дам свободу личности! – совсем разгневалась мама.

Вдруг она схватила джинсы Сергея и начала его ими хлестать.

– Подонок! – почти заверещала мама. – Ты когда одумаешься, когда? Тебе уже двадцать два года.

Сергей вскочил, чтобы не быть в беспомощном, лежачем состоянии, выхватил у мамы джинсы, а она вдруг грузно повалилась на диван и зарыдала, да так громко, что он испугался.

– Мама, мама, успокойся, не буду я пить. Больше не буду.

– К Ленке не ходи, – еще сильнее зарыдала мама.

– Ну, это… не буду… раз ты так против. Я и сам…

– Господь тебя накажет за пьянство, за издевательство над матерью. О, если бы был жив отец! – запричитала мама.

Все, подумал Сергей, сейчас вообще такое начнется. Папа умер год назад от инфаркта, внезапно, и это стало трагедией для мамы. А тут еще он развинтился с Ленкой…

– Мама, успокойся. Со мной все будет в порядке, – сказал Сергей, стараясь говорить спокойным голосом.

Мама вытерла слезы, встала, поправила цветастое платье.

– Правда, правда, ты хоть бы почитал что…

– Что? – недоуменно спросил Сергей.

– Ну как самосовершенствоваться, нельзя так жить, как ты живешь, – вздохнула мама.

– Ну эти детские игры… самосовершенствоваться…

– Нет, человек всю жизнь совершенствуется, иначе он деградирует. Я вот тебе книжки дам. Они были для меня открытием, когда появились.

– Про аутотренинг, что ли? Ну, ты говорила мне. Я спокоен, я хорошо учусь.

– И школу ты окончил замечательно. А сейчас у тебя деградация.

Мама встала, подошла к книжной полке.

– Вот эти книги. И еще про пьянство. Маяковский знаешь как говорил: