Лина живо представила себе летний день, когда деревья и кустарники одеты в густую зелень, от земли исходит приятное тепло, а в воздухе витают ароматы цветов, над которыми весело вьются бабочки. Весной, сразу после таяния снега и первых теплых лучей, пряно и бодряще пахнет сохнущей древесиной. А зимой – печным дымом, морозом и свежим хлебом.
– А рядом дом Худовых. Очень приличные люди, образованные, творческие. Валентина Ивановна недавно овдовела, но с ее внешностью и общительностью, она недолго пробудет в таком печальном статусе. Она педиатр в детской поликлинике. Её ныне покойный супруг был художником. С ним я мало общался, да он, в принципе, ни с кем не дружил, разве что со своими шедеврами. И еще Зоя здесь живет, дочь Валентины Ивановны, приходящаяся Неону падчерицей.
– Не… кому? – спросила Лина, не совсем понимая, зачем Антон так тщательно растолковывает ей совершенно незначимую информацию.
– Неон Аскольдов, художник, – охотно пояснил Антон, останавливая автомобиль. – Между прочим, он покинул стольный град, сознательно выбрав для жизни наше село, говорил, что Беседино его вдохновляет. Вообще-то, никакой он не Неон и не Аскольдов, а Николай Степанович Худов, но для художника такое имя обидно звучит, как бы от слова «худо», то есть, плохо.
Дом, сложенный из белого кирпича воображение не потрясал и выглядел обыкновенно, разве что синие ставни на окнах немного оживляли стандартное строение, да глухой забор из плотно пригнанных досок был ярко разрисован знаками, похожими на руны.
– Это Неон так украсил забор? – Лина решила проявить заинтересованность в жизни местного сообщества.
– Нет, это Валентина Ивановна живописала, – рассмеялся Антон. – Она говорит, что это символы защиты дома от кого-то или чего-то. После смерти мужа она немного странная стала, наверное, одиночество сказывается. Такое ощущение, что тетя Валя чего-то опасается. Хорошо, что она с дочерью живет, а то, знаешь, одинокие женщины немного сумасбродны. А Зоя, дочь Валентины Ивановны, очень разумная девушка для своих восемнадцати лет, хотя сосредоточена только на себе. Тетя Валя, знаешь, хорошая, но одинокая женщина, потому и немного загадочная.
Линочка смущенно улыбнулась. Наверное, Антон прав: скудность впечатлений от реальной жизни заставляет придумывать замысловатые сюжеты, заплетать в косу событий случайные фрагменты из прочитанного в книгах, увиденного в фильмах и придавать особое значение бессмысленным ситуациям. В памяти вновь возник образ человека в сером балахоне. Может быть, это пугало – коллективная галлюцинация одиночек? И красивая брюнетка, возможно, тоже одинока, как эта вдова художника, как Линочка и Тошка?
Антон вышел из автомашины и, распахнув дверцу, галантно подал руку. Выбравшись из салона авто, девушка осторожно потянула носом воздух, а затем сделала глубокий вдох. Маленький провинциальный городок, где жила Лина, находился совсем недалеко, но воздух там был совсем другой – тяжелый, пропахший бензином.
Заречный открыл капот и принялся доставать пакеты с логотипом сетевого магазина. Линочка хотела было помочь, и уже сделала шаг, но остановилась, застыв на мгновенье. Ей показалось, будто на нее бесшумно надвигается беда. Преодолев страх, Лина оглянулась. Позади стояла высокая стройная девушка и насмешливо наблюдала за Антоном.
– Удивляюсь я современным нравам, – улыбаясь, сказала она. – Нет бы, сначала гостью в дом пригласить, чаем угостить, предложить полистать альбом с фотокарточками или телевизор включить, а уже потом бытовой прозой заниматься. Зачем? Пусть гостья на холодке померзнет. Ох, в этом весь Антоська Заречный. – Девушка хихикнула и представилась: – Зоя, соседка Антоськина.
– А я Лина.
Элеонора под взглядом новой знакомой потупилась и зачем-то шаркнула ножкой. Смотреть в лучистые глаза Зои, не выдавая удивления, замешанного на восхищении, оказалось трудно. Высокая, стройная, легкая, тянущаяся вверх и потрясающе красивая; казалось, что на поверхности земли Зою удерживают лишь ботинки и рюкзак. Иссиня черная тугая коса перекинута за плечо, личико белое, необыкновенно яркие голубые глаза… и вся Зоя была похожа на снегурочку, существо прекрасное, но, безусловно, нереальное. Сходство с внучкой зимнего деда усиливала и облачение девушки: шапочка, курточка, меховые варежки, брючки, рюкзачок и ботики – всё белое.
Лина даже закрыла глаза, испытывая неловкость за свой простенький серенький наряд. Вещи, приобретенные на рынке и в магазинчике «Секонд-хенд» не радовали утонченностью модели и не претендовали на эксклюзивность, к тому же глубокий капюшон куртки-пуховика всё время норовил съехать на переносицу, и Линочка чувствовала себя неловко.
Читать дальше